Кошатница

А этот, похоже, и впрямь из яйца. Глаза удивительные. Я его из Средней Азии заполучила, случайно фото на одной из страниц в соц. сетях увидела, где он сидел под забором и воробья ел. Для меня его изловили, а потом с проводником поезда передали. За деньги, конечно. Порадовало очень, что потрачена была совсем небольшая сумма, не то, что за Топотуна. Какое всё-таки счастье, что интернет придумали.

- Воробья?

Генрих расхохотался.

- Не смешно. Малыш выживал, как мог. Это тебе повезло к колбасной лавке в Германии прибиться. Помнишь, как я тебя, толстого, едва доволокла до поезда в 1956- ом? Думала, надорвусь, спина потом неделю болела. Хорошо, что ты из ГДР в ФРГ не удрал, было бы сложнее. Между прочим, если бы не твоё белое пятно, никто бы тебя в Германии не кормил, чёрных кошек там не слишком - то обожают, - заявила Настасья Ивановна, а точнее уже Даша.

Чёрный кот снова хмыкнул, дёрнув ушами.

- Ребята, вы можете принять свой облик, раз я уже дома. Только рост случайно не добавьте, как в прошлый раз Василий учудил. У меня лишних люстр нет.

- Кстати, да, - произнёс Генрих, моментально превращаясь в небольшого чёрного дракона. – И как этого воробьегрыза назовём? – он кивнул на чумазого котишку, которого Даша уже несла в ванную, прихватив из комнаты и перекинув через плечо, большое банное полотенце.

- Мурзой назовём. Он всё-таки из Азии. При посторонних Мурзик будет, вполне кошачье имя. Оно в переводе означает господин или царь, не помню точно. Гляди, какие глаза у него необыкновенные, золотые прямо, так что вполне подходит, по-моему. Как тебе?

- Мурза так Мурза, да хоть Эмир, мне без разницы.

После ванной котёнок из грязно серого превратился в светло рыжего, а после того, как выпил зелье, и вовсе в золотого.

- Золотой дракон? Впервые вижу такого,- удивлённо произнёс Лео.

Коты, которые теперь выглядели, как драконы в миниатюре, расселись вокруг уснувшего после купания малыша. Он ещё не понял, что тоже оказался драконом и, уставший после долгой дороги, наевшись досыта мяса и свернувшись клубочком в лежанке, мирно спал, обняв мягкую игрушку, которую ему дала Даша.

- Что, Лео, завидно? – ехидно спросил Генрих. – Золотой дракон, это не то, что ты – рыжий.

- Сам ты…, - Лео сверкнул глазами и в них вспыхнул злой огонёк. Но он тут же замялся, приняв равнодушный вид, ведь не скажешь же «сам ты рыжий» на чёрного дракона. И, зевнув, добавил, – Чему мне завидовать-то, тем более что и не рыжий я вовсе, а огненный.