В баню

Сопнул, как принято было в их семье, и свистнул. И кепку с утепленьем нахлобучил чуть пониже.

Он бы и на уши натянул, да те, как всегда, стояли торчком!.. Что с ними поделать.

Пенька отыскал утеплённые рабочие перчатки мастерской «Фиалка». Поглядел на вышитую очень искусно пару сиреневых ромашек. Дважды подумал. И вновь оценивающе посмотрел на заснеженную гору.

«Хорошая погода сегодня».

Было тихо после первого дня. И пусто. Необычно светло на скользкой дорожке... Даже непривычно. Оглядевшись, гном нашёл на горизонте тёмный кудрявый ельник.

«Разве я подождать не могу?!.. В лесу».

Пень ещё раз сопнул. И принялся привязывать пару больших охотничьих лыж к ногам. Захрустел рыхлый снег. И скрип от хорошо натёртых, но старых пошёл вдоль улицы гномов.

Низенькие, но очень прочные домики с «квадратными» окнами и при изяществе раритетных клумб. Словно чаш, полных снега.

Пенька неожиданно припомнил, как еще в детстве он покупал стаканчики с эльфийским мороженым. Всего по медяку.

Морщась, гном чуть повёл плечом.

… Презанятно поднял руку.

Палка зацепилась — но он всё равно её поднял.

«Три дорожки к чете Монолитов, — отметил старый гном. А ещё через пару-тройку шагов добавил: — И не одной у дома Шишки…Интересно».

Не дорожка даже, а целая тропа… настоящая проторенная трасса в три полосы появилась за это утро под окнами Гвоздя.

«Будто стадо обезумевших оленей пронеслось».

Всех «обезумевших» представлял лишь один молоденький Гвоздь.

«Да-а, — с высоты седин. — А моя-то Ингрид все спички за пол года покупает».

Пенька очень любил свою жену.

Особенно когда та накрывала на стол. Когда Ингрид изящно вскрывала бочонок — он любил её ещё больше.

Но когда та начинала «говорить».

… Уши гнома сворачивались.

… И становились похожи на маринованные груши.

(Так, по крайней мере, утверждала Ингрид).

От одного воспоминанья густые брови Пня сошлись, а борода его округлилась.

«Ежом поднялась», — как утверждала та же Ингрид.

Пока никто не видит, гном чуть запахнулся.

Очень скоро Пень почувствовал, как по спине его разлилось тепло. Не слишком-то хороший признак.

Гном уже давно заметил… что при подобном он вечно запарывал смену.

… А раз он даже едва дошёл до проходной.

«… Каждый гном режет скалу для своих детей... Которые съезжают и начинают всё сначала… Вопрос: откуда взять столько скал?»

Пень чуть усмехнулся.

Лыжи скользили, а лес-наглец всё никак не желал приближаться.