В доме, где есть кошка...

Тем же вечером же она изрядно потрудилась над своими подопечными, снимая всё дурное, и пристально осмотрела следующим утром. Всё было в порядке, и Кошка решила, что не о чем больше и переживать.

Но нет, зловредность оказалась хитрее. Она притаилась за порогом, набиралась сил. Наверняка злобная соседка ещё и подкармливала её своей ненавистью все эти дни. А теперь она раздобрела, окрепла, и пришла за теми, на кого была натравлена при своём рождении.

Зловредность стала Проклятьем.

«Впусти меня!» настойчиво скрежетало оно.

Подопечные не могли слышать его голоса, но Кошка слышала. Она выгнулась дугой и не сводила глаз с Проклятья. Она видела, как один за другим сгорают волоски её шерсти на пороге двери – так, ослабевая, погибало наложенное ею заклинание, которые не пускало в дом беду.

«Впусти меня!» взревело Проклятье, чувствуя, что начинает брать верх.

Кошка корила себя за беспечность. Если бы она знала, что придётся встретиться с такой угрозой, то не стала бы растрачивать силы на всякую мелочь. Она не удивилась бы, если бы оказалось, что Проклятье только этого и ждало.

Но отступать Кошка не собиралась. Она зашипела, заурчала протяжно своё заклинание. Всё громче, и громче, вкладывая в каждый звук все оставшиеся силы. Проклятье подёрнулось, часть её сущности оторвалась широкими лоскутами и растаяла в воздухе. Оно зарычало, и надавило на дверь с ещё большим остервенением.

Кошка продолжала шипеть и урчать, но с каждым мгновением она слабела всё больше и больше. В глазах помутилось, ей было тяжело стоять твёрдо.

И тут на загривок Кошки опустилась чья-то мягкая, крупная лапа. В тело хлынул поток такой силы, что она едва не подпрыгнула к потолку. И эту силу она сразу же вплела в звучание своих чар. Она зарычала, зашипела ещё громче, и Проклятье не смогло устоять перед ней. Вспышка – и от него остались лишь тонкие чёрные кусочки в воздухе, которые стремительно испарялись прямо на глазах.

Квартиру заполнили тишина и предвкушение грядущего рассвета.

Кошка обернулась, и увидела рядом с собой большого чёрного и невероятно пушистого кота. Он улыбнулся ей, ободряюще провёл длинным розовым языком по своим роскошным усам, и не спеша ушёл в сторону кухни.

В коридоре зажёгся свет.

- Ты чего орёшь?

Взрослый стоял перед Кошкой, тёр сонные глаза и недовольно щурился.