Что если

Что если

Екатерина Гайдай

Голем

Во сне всегда было холодно, так холодно, как только может быть в декабре на вершине овеваемой всеми ветрами горы. Он едва мог шевельнуться, потому что знал, что мертв. Он не должен находиться здесь. Он рассеян прахом, горячим белым снегом по оплавленным камням Геноши. Он впечатан в памятник самому себе над безжизненной землей. Он — лишь голос, преследующий живых, он — их страх, он — пражский голем с волшебной печатью на предплечье, городская легенда, вселяющая то ли надежду, то ли ужас, то ли отчаяние.

Ему, чудовищу, не место здесь, у могилы женщины, никогда не бывшей чудовищем. Его долг — убивать живых врагов, а не преследовать мертвых друзей.

Его проклятье — каждую ночь мерзнуть здесь, у могилы Магды, не находя ни искры тепла, ни проблеска жизни в камнях горы Вандагор.

Его ноги — промерзшая серая глина, и это странно, он всегда считал, что даже големом был бы отлит из металла. Но вокруг только камень и глина. Он по-человечески слеп и глух в таком окружении. Будь здесь хоть ржавый гвоздь, хоть обрывок колючей проволоки, хоть потертая рейхсмарка, он кричал бы ими. Но вокруг лишь камень и глина. И поэтому он нем.

За спиной — тяжелая гулкая поступь. А он медлит обернуться. Он все смотрит и смотрит в пустую разрытую могилу.

Пробуждение заставило его закашляться, горло саднило, будто он наглотался пыли. Или сажи. Давнее утреннее ощущение, еще с лагеря.

— Невроз, — сказал доктор Немезис, когда Эрик как бы невзначай задал ему вопрос. — Вроде как фантомные боли, только не боли. Учитывая, что ты псих и маньяк, — меньшая из проблем. Могу выдать успокоительных.

От таблеток Эрик отказался, предпочитая справляться при помощи силы воли. И действительно, за какой-то час перед завтраком неприятные ощущения почти полностью проходили. Разве что привкус горечи оставался на языке. Меньшая из проблем.Он обычно растворялся с чашечкой утреннего кофе за чтением свежих газет. Новости всегда злили и бодрили так, что становилось не до воображаемых привкусов. Как успокоительное, только наоборот, сказал бы он Немезису. Но ведь работает же.

В этот день пресса принесла обычную повседневную грязь, несколько статей о смертельной опасности, которой грозят человечеству «лица со сверхъестественными способностями любого происхождения». Конечно, наиболее опасными были мутанты.