Хвостикулятор

— Он в квартире!»

И до меня наконец дошло.

— Ах ты, сукин кот! — взревел я, вскакивая. — Сначала Фиму подставил — теперь меня?!

Собеседники метнулись кто куда: тот, что по ту сторону стекла, оборвался из развилки наземь, а тот, что по эту, — нырнул за шкаф. Я ринулся в прихожую, распахнул входную дверь настежь и, потрясая бадиком, вновь ворвался в комнату.

— Пошёл вон!

Выгонять мерзавца на площадку не пришлось — сам вылетел.

Захлопнул за ним дверь, отдышался.

Ну Фима! Ну экспериментатор! Хотя тут ещё поди разберись, кто над кем экспериментировал! Известно же, что умение напакостить хозяину возведено кошками в искусство аж со времён Древнего Египта…

Да, теперь всё понятно.

Задразнили котейку через окно, а он, негодяй, в отместку вон что придумал… И ведь сработало! Поверили, напали…

Интересно, жильцы уже разбрелись или до сих пор обсуждают событие? Вот бы не разбрелись… На толпу ещё осмелься напади!

Опершись на подоконник, выглянул, насколько позволяло стекло, наружу. Толпы перед подъездом, увы, не наблюдалось.

Пришлось ещё раз наведаться к серванту — за коньяком.

А Голокост-то, пожалуй, прав. Хвостикулятор должен быть разрушен.

Конечно, разумнее всего отсоединить устройство, появиться с ним на крыльце и демонстративно разбить. Пусть видят, что никакие бусинки их хвостам не угрожают. Кстати, чем разбить? Не бадиком же!.. Где тут у Ефима был молоток?

Молоток нашёлся в инструментах.

Стиснув его правой рукой, а хвостикулятор — левой, я покинул квартиру. Дверь за собой прикрыл, однако оставил щель — на тот случай, если придётся удирать вверх по лестнице!

Почти уже дошёл до конца второго пролёта, как вспомнил вдруг, что забыл отформатировать жёсткий диск.

Но не возвращаться же!

Отжал плечом железную дверь подъезда — и обмер.

Двор был пуст, точнее — безлюден. Кошки сидели полукругом. И, стоило ступить на крыльцо, двинулись ко мне.

Да, но как они это сделали! Атакующий кот обычно становится на цырлы, выгибает спину и отставляет хвост подальше, пытаясь таким образом добавить себе роста и устрашить врага.

А тут все упали на пузо и стремительно поползли на меня со всех сторон, шипя, как пробитые шины. На хребтах шевелилась шерсть.

Нервы мои не выдержали, я швырнул в нападающих хвостикулятором, и, отскочив, с лязгом захлопнул железную дверь. Уняв сердцебиение, поднял глаза и обмер повторно.

На первой промежуточной площадке, преграждая мне путь к Ефимовой квартире, сидело ещё котов восемь. Глаза их были безжалостны.

«Бусинки? — прочёл я в них.