Рыжая

Рыжая

Eva Sollers

Рыжая

Духу было семь лет, когда его определили в неврологическое отделение областной детской больницы. Но выглядел он еще младше: маленький, тонкокостный и очень худой, он был каким-то блеклым, с такими же, как кожа, тусклыми волосами, и только его глаза, большие и глубоко посаженные, имели отчетливый цвет — синий.

Взрослые говорили при нем так, будто он был собакой.

— Мышцы не развиты, кости тоже. В физическом плане почти младенец. Продолжаю изучать мозг. Пока патологий не выявил. Не могу понять, что с ним не так.

— Не похоже, что он долго протянет. Возможно, удастся диагностировать его посмертно.

— Ну, не хорони его так быстро. Вон даже ходить стал. Может и выберется.

Узкие грязно-белые коридоры больницы протягивались в бесконечность и переплетались, как гигантский вентиляционный механизм. Над ними горели, еле слышно жужжа, мутные прямоугольники света. Иногда свет прерывался и дрожал, и тогда Дух чувствовал что-то: ему казалось, что он не один. Это было непривычное и приятное ощущение.

Поначалу он примерно лежал по ночам в постели, аккуратно положив руки на тонкое одеяло. Сон к нему не шел: прежде он спал слишком много и слишком хорошо выспался. Он смотрел на темный потолок палаты, по которому растекался желтый прямоугольник фонарного света, и слушал шорохи и скрипы. Больница была единственной реальностью, которую он знал, и она казалась ему не по размеру большой, как его пижама.

Иногда она еле слышно смеялась — гулкий звук, тонущий в глубине стен.

Однажды посреди ночи Дух услышал, как в отдалении кто-то раскатисто взвизгнул. Некоторое время он лежал без движения, созерцая знакомый фонарный свет, а потом осторожно спустил ноги с кровати, спрыгнул на пол и, неуверенно ступая по холодному линолеуму, вышел из палаты. В конце коридора, там, где горел ярким островком пункт дежурной медсестры, раздавался сбивчивый, захлебывающийся шепот. Дух подошел ближе.

— ...Огненно-рыжая, — услышал он, — вся какая-то черная, кривая, и улыбка такая, знаешь, широкая, хищная.

— Ты, главное, успокойся, — отвечал ровный мужской голос. — Мало ли, что может привидеться в темноте.

Дух прокрался к дежурному пункту, поднялся на цыпочки и заглянул за стекло. Крупный мужчина, сидя за столом, равнодушно листал какой-то журнал. Рядом, на банкетке, сидела взбудораженная, наэлектризованная медсестра.

— Ты что, не веришь мне? — она выдернула журнал у него из рук.