Голоса мертвых: Птицы

Голоса мертвых: Птицы

Ферестан Лекруа

Голоса мертвых: Птицы

«Кали-Ола». Где-то в Рязанской области

Они прибыли в двенадцать минут после полудня. Маленький городок, из тех, в улицах которых и лицах горожан застыл пылью времени отпечаток Советского союза.

Жан шел чуть впереди, отдавая приказы оперативникам – Воймиру сие деяние напоминало компьютерные игры, когда игрок обводит зеленой рамочкой пиксельные картинки боевых единиц и отсылает их одним нажатием клавиши на компьютерной мышке покорять чужие пиксельные народы. Так поступал и Жан – распределяя по карте местности оперативников: сюда снайперов, сюда личную штурмовую группу Воймира, а вот там будут ребята с огнеметами из оперативного резерва. Не хватает только кнопочки с командой «орбитальный удар», такой одноразовой и что б на ней щелкал таймер применения.

Жан прекратил пылить, шаркая маленькими шагами по дороге, остановился, слегка прогнул затекшую шею назад, помассировал ее одной рукой, заодно поправив густые растрепанные волосы. Но как было у него воронье гнездо на голове, так и осталось – вот хоть сейчас крикни, спугни черную птицу, и она взлетит в небо, прибрав в своих когтях уши незадачливого инквизитора. Хороша добыча и парень хорош во всем, кроме своей неряшливости. Я его сам подобрал, прямо с пар в РГУ имени Есенина – увел мальчишку-теолога в храм, рассказывая о том, как оживаю порой лавкравтовские монстры. Можно было показать самого себя во всей красе, но тогда доверие будущего напарника развернулось бы и ушло, не дойдя до той точки, в которой человек готов сказать «за тебя хоть в огонь!». Да, работали инквизиторы с огоньком чаще, чем с Библией.

Вот подступы к городу оказались в надежном кольце оперативников, теперь можно и самим входить. Где эта улица, где этот дом? Войкова пятьдесят шесть. Прочел пять и шесть, словно пересчитал. Так сказать, апостолы с пятого по девятый. С какого считали? Идем, идем, домик-рогалик, плоская крыша, два этажа.

Жан улыбается, день-то солнечный. Бывший студент все еще думает: днем зло спит и на улицы гулять не выходит, мол это злу опасно и вредит белесой кожи. Не вампирами едиными живо зло, бывает и иначе. Ох как иначе.

Воймир чуть прикрывает глаза от палящего августовского солнца, кто б сейчас заглянул к нему под руку – увидел бельмо слепых глаз, из которых зрачки ушли погулять и не вернулись.