Ликвидамбар

Понятно, почему запах показался знакомым — уже за первый год торговли духами, в собственной, тогда ещё единственной крошечкой лавчонке, нанюхался этой амбры до тошноты. Вместе с мускусами, бергамотами, пачулями, туберозами, кумаринами и прочими дамскими радостями. Да что там, на раз отличал отзвук дубового мха — от мха просто древесного. А уж марку духов назвать по лёгкому остаточному шлейфу — вообще как нечего делать.

Этот внезапно прорезавшийся талант снискал Антону немеркнущую популярность в дамских кругах.

Правда, через пару месяцев на осточертевший до зубовного скрежета вопрос «а угадайте, какие у меня сегодня духи», начал отвечать в большинстве случаев по-хамски:

— Как всегда, турецкий контрафакт. Под Диориссимо. И чем всех вас продукция Малой Арнаутской улицы так привлекает?

В ответ получал злобный взгляд, обычно сопровождавшийся вопросом о местонахождении той самой Арнаутской. Правда, знакомиться с девушками стало легко. Чем он активно и занимался: отношения с Нюсей, полностью погружённой в свою диссертацию, и категорически отказавшуюся подменять продавщицу в магазине, резко испортились.

Последней каплей стали попытки использовать его новоприобретённый дар в хозяйственных целях:

— Понюхай салатик, не прокис?

Вот пусть теперь локти кусает, покупая скидочную дешёвку в магазинах его сети! А нечего было так истерически смеяться, когда он со всей дури нюхнул подтухшую красную рыбу.

Антон подобрал фиолетовые листочки, положил в карман. Опять поморщился от запаха — что-то было неправильно.

Наклонился к горшку с деревцем, аккуратно потянул носом воздух: так и есть, посторонняя фруктовая нота. Неправильная, кисловато-плесневая. Пригляделся, и увидел за стволом, у стенки, кусок недоеденного персика с косточкой. Раскисший, с пятнышком плесени. В горле опять запершило, от отвращения задёргался угол заслезившегося глаза — как тогда, с рыбой.

Отшатнувшись, Антон резко пошёл к выходу из галереи, волоча по полу пакет с несчастным ослом. Завернул за угол, подошёл к эскалатору, с трудом протиснулся между столбиками, зацепившись пиджаком и порвав упаковку.

И уже не увидел, как вызвавшее столько эмоций и воспоминаний деревце окуталось бледным цикламеновым сиянием, начало бледнеть, как будто истаивая, стало совсем прозрачным, и исчезло вместе с горшком и частью тумбы.

***

Прямо под торговым центром, но глубоко, очень глубоко, на границе гранитного и базальтового слоёв, продолжалась рутинная работа.