Исход

Тогда кто я?

Что делает меня мною?

Сознание? Конечно, нет. Меня прежнего уже нет, он погиб при обвале с остальными людьми. Память? Но ее можно потерять как и все остальное. Амнезия, стресс, я уже начал забывать лицо своей матери, хотя разговаривал с ней еще вчера. Образ мышления? Но разве он не меняется с новыми фактами и информацией из внешнего мира? А если он стабилен, то не способен принимать что-то новое.

Не означает ли все это, что моя личность никогда не была чем-то цельным и неподвижным? Что я постоянен только в своем изменении?

Тогда остается еще душа.

Наверное только она может сделать меня настоящим. Но как я был не в ладах со своей личностью, точно также я не ладил со своей душой, заглушая ее голос, подсовывая ей вместо себя свои автоматические копии, которые существовали, но не жили, потому что не жил я сам.

Если принять за истину, что у меня есть душа, то придется принять все связанное с нею – например, реинкарнацию, или возможность ее потерять при тех или иных обстоятельствах.

Значит, это она заставила меня кинуться на спасение матери, несмотря на всю бесплодность этой попытки?

Как понять какая она?

Впрочем, ответ очевиден – она проявила себя на грани, помимо моего сознания. Значит, снова оказавшись перед очередным испытанием, она проявит себя снова. Нынешняя ситуация не годится – я слишком долго в таком положении, а проявляет она себя только при внезапных событиях.

С другой стороны, если она была всегда и не спала во мне, то все мои поступки были продиктованы ее влиянием.

Она направляла меня и заставляла делать то, что определяла мой жизненный путь.

Не означает ли это, что она была также испугана все это время, как и я сам, раз я не мог заставить себя быть самим собою, заставить себя жить по-настоящему, ценя себя, свою жизнь, желания близких?

Так и есть.

Но это также может означать, что я могу перевоспитать ее. Я могу изменить себя, изменив не только свою душу, но и свою судьбу.

Между мной и этой жизнью стоит лишь одна преграда – моя слабость. Слабость от осознания того, что я ничего не могу сделать. Даже умереть. Только ждать смерти.

Наверное я заснул.

Наверное я потерял счет времени в этой неподвижности и темноте.

Когда здание застонало, я от неожиданности широко распахнул глаза, но это не привнесло ничего нового – вокруг все также была непролазная темень и медленно бродящие сквозь нее призрачные тени убитых.