Нет сострадания ни к кому

Стас попытался вырваться, но его крепко держали.

— Я надеюсь, тебя утешит, — дед чуть улыбнулся, — что я уговорил родителей оставить скрипку. Через пару месяцев ты сможешь опять на ней играть, просто не так хорошо, как раньше, не профессионально…

Стас понял. Стас все понял.

— Не надо, дедушка! Мама, папа, нет!

Отец обхватил его за плечи, мать придавила руку к столу. Дверь не выдержала и с грохотом распахнулась, в комнату влетел Глеб, и в этот момент дедушка схватил камень и в одно мгновенье обрушил на безымянный палец.

Перед глазами запульсировали красные полосы, где-то далеко он услышал собственный крик. Рука пылала огнем, но кричал он не от боли, а от всепоглощающего чувства потери.

Он скрутился, упал на пол и зарыдал.

— Нахера вы парня искалечили! — голос Глеба прозвучал далеко, будто бы из телевизора.

— Сломанный палец не такая трагедия.

— А других методов договориться с сыном вы не знаете?

— Глеб, вот когда Стас будет работать на тебя, тогда и договаривайся с ним, а пока твое мнение здесь никому не нужно, — в голосе отца был стыд.

Стас почувствовал, как отец потянул его за плечи и посадил у стены.

— Стас, Стас! — позвал отец. — Ты понимаешь, зачем мы это сделали?

Стас кивнул, открыл глаза и выдавил:

— Чтобы я не играл на скрипке, а убивал людей.

— Ну… — отец озадаченно переглянулся с Глебом. — Над формулировкой стоит поработать, но в целом верно.

Мать достала из маленького холодильника мешок со льдом и протянула Стасу, ее тонкие и длинные, такие же, как и у Стаса, пальцы дрожали.

— Пойдем наверх?

— Мне надо побыть одному.

— Ладно.

Стас остался сидеть на грубом деревянном полу и прижимать к груди опухающий палец. Он ни о чем не думал. Простые мысли, оставшиеся в голове, не было нужды пережевывать: у него был выбор, а может, его и не было, но сейчас выбора точно нет. Великим музыкантом он не станет, сможет разве что КиШа играть в переходах.

Стас не следил за временем, но когда замерзли босые ноги, появился Глеб.

— Прости, пацан, я хотел переубедить твоих родителей, но они оба упертые как бараны, — Глеб достал из кармана сигареты, взял одну и протянул пачку Стасу.

— Мне тринадцать, — фыркнул Стас, хотя курить очень хотелось.

— И? — усмехнулся Глеб. — Успел бросить?

Стас взял сигарету и глубоко затянулся. Какое-то время они сидели молча, потом Глеб спросил:

— Хочешь поучаствовать в охоте? В сам замес я тебя не пущу, но будешь на подхвате.