Подработка на том свете

В противном случае, она преспокойно запечатала бы конверт и сделала вид, что понятия не имеет, кто и зачем мне пишет.

Я повертела бумажный квадратик, чтобы разобрать название гостиницы. От всего адреса осталось лишь название улицы и номер автобуса, который меня привезет на нее. На конверте штампы и данные отправителя отсутствовали. Создавалось впечатление, что письмо сунули в почтовый ящик, обходясь без услуг Почты России.

– Будем надеяться, что на Фонарной всего одна гостиница, да? – Светлана Сергеевна заискивающе посмотрела мне в глаза.

– Тут, милая, что–то еще было написано на обратной стороне, но я не разобрала, слишком мелко, а после воды буквы сделались нечитаемыми. Кто же думал, что у приличной на первый взгляд гостиницы такие дерьмовые карточки!

Старушка обиженно поджала губы. Применение ругательств указывало на высшую степень расстройства. Я обняла ее.

– Как–нибудь выкрутимся, да? – мягко произнесла я. – Нам ли не уметь вертеться?

– Да, – просияла хозяйка и сделав шаг в сторону, показала изящный поворот.

Балерина умрет в ней в последнюю очередь. Сплетницы, сидящие на лавочке, осуждающе покачали головами. Но какое нам дело до них? Мы, красавицы, живем в своем, полном красок, мире. Обняв Светлану Сергеевну за плечи, я повела ее домой. Пить чай с купленными в ларьке маковыми булочками.

Утром, облаченная в зеленое бархатное платье, с чемоданом в одной руке и маминой шляпой в другой, я стояла на остановке. Вчера я пыталась понять, как далеко находится Фонарная улица, чтобы рассчитать время, но автобусный маршрут №13 четко прослеживался лишь в черте города, а дальше тонул в зелени леса.

Пятно без единого строения занимало настолько большое место, что я решилась положиться на водителя. Жалко, что на карточке не нашлось номера телефона – его, скорее всего, «смыла» моя квартирная хозяйка. Распрощались мы с ней тепло.

– Я позвоню, как только закончится ремонт, – пообещала Светлана Сергеевна, опускаясь на мой старомодный чемодан «посидеть на дорожку».

– Даже если не будет звонка, я явлюсь тридцать первого августа, – пригрозила я, целуя ее в надушенную щечку. Хоть и в бигуди на голубых волосах, но глазки уже подведены, помада на губах. Светлана желала предстать перед подругой и ее семью кошками в наилучшем виде. – Учтите, буду скулить на пороге, пока мне не откроют.

– Я всегда тебе открою, милая. Ну–с, легкого пути!

Тринадцатый автобус оказался разбитым и дребезжащим. Несмотря на час пик, подкатил пустым.