Рояль в кустах

Том, несмотря на наступившие сумерки, не торопился на ужин. Немного позже, ближе к середине ночи, на прошлогодние листья под грушей выползут слизни. Толстые и вкусные. А пока можно было просто поболтать с давней приятельницей, степенной серой жабой. Агата жила в этом саду уже восемь лет. И знала Тома, трехлетнего ежика, совсем маленьким ежонком. Его мать, давняя приятельница жабы, погибла два года назад под колесами шального мотоциклиста. И Агата, не то, чтобы заменила ее ребенку, но присматривала и опекала мальца до сих пор.

Они сидели под старым роялем и тихо беседовали, поглядывая на луну, неторопливо пересекавшую ночное небо.

- А мне сегодня приснился странный сон.

- Ну-ка, расскажи, - пожилая жаба обожала толковать сны, ссылаясь на то, что ее прабабка служила старой колдунье, жившей когда-то в этих местах.

- Я был в огромном странном доме. В несколько раз больше нашего, он, кажется, состоял из одной комнаты. Я стоял на таком плоском помосте, ну, как большая скамейка. А передо мной сидели ежи, Много, в несколько рядов. И я… пел.

- Что ты делал? – удивленно переспросила Агата.

- Пел. – смущенно произнес еж. - Нет, не словами, как поют люди. Просто гудел, бамкал и так, будто «ля-ля-ля». Все ежи меня внимательно слушали, а когда я замолчал, стали топать и фыркать, выражая радость и похвалу. Это было странно и… приятно.

- Удивительный сон. – Жаба примолкла, задумавшись. – Даже не знаю, что бы он мог означать… Может, просто к дождю. Или в гости кто придет..? Ох! Вот оно что! Знаешь, мне кажется, это просто не твой сон. Такое бывает. Ты нечаянно ловишь чужой сон, или подсматриваешь его у владельца. Постой-постой! Пел, говоришь? А спал ты где?

- Да, вот здесь и спал. Под яблоней, в траве.

- Ну, конечно! Ты подсмотрел сон нашего рояля! Ему снился театр, где он служил. Там он часто выступал на разных концертах. Помнишь, он как-то рассказывал нам, как это было…

Рояль, волею судьбы ставший садовой скульптурой, почти все время спал. Реже, чем раз в неделю, он просыпался, и иногда вступал в беседу с соседями, которые использовали его, как надежную крышу. Он вспоминал, как аккомпанировал известным певцам, гулким хрипловатым голосом читал стихи. Непонятные, но очень грустные. И снова надолго засыпал, особенно в сырую дождливую погоду. А зимой, так вообще впадал в спячку до теплых дней. Никогда не жаловался, но все понимали, как тяжело было ему под открытым небом.