Метель

кульминация? — через силу спросил Джон, и Найджел кивнул на бокал.

Джон понимающе вздохнул и улыбнулся:

— Спасибо, Найджел. Вы очень гостеприимный хозяин.

— Я рад, что вам понравился вечер, — чинно ответил Найджел и поднялся на ноги.

Через секунду его уже не было — исчез и появился на другом конце комнаты. А потом и вовсе скрылся за неприметной дверцей.

Наверное, пошел к Мэри-Лу, отстраненно подумал Джон и, не раздумывая больше, сделал большой глоток ароматного грога.

Мир вздрогнул, замер и пошел трещинами.

Со стороны камина пол начал тлеть, как старинная бумага, сквозь трещины потекла темно-синяя жидкость, на поверку оказавшаяся обычными чернилами.

Джон поднялся с кресла и посмотрел туда, где сидели Орсино и Офелия, но успел увидеть зеркальное отражение — и в зеркале отразились только он и Найджел. И Найджел успел поднять руку с кудрявых волос Джона за миг до того, как зеркало разлетелось вдребезги. Остановившееся в зеркалах время снова прошло. Они бились в крошево, в мелкие куски, и ветер кружил их вокруг Джона так, словно он вернулся в страшный снегопад.

Он поднес с губам кубок и допил грог. Мэри-Лу, каким бы чертом она не была, угадала в одном: это был тот вкус, который Джон искал всю жизнь.

И эти зеркала были лучшим, что когда-либо случалось с Джоном.

В зеркальном калейдоскопе он видел теперь только свое лицо, в пятнах чернил, в сером пепле от сгоревших в камине бревен, в отпечатках грязных пальцев, в морозных узорах и потеках грязной воды, с бурыми пятнами запекшейся крови и идеально-чистых, все эти обломки отражений объединяло только одно: они на глазах превращались в бесполезную серебристую пыль.

Наконец, ничего не осталось.

Джон огляделся: метель ушла, оставив за собой тишину и покой звездной рождественской ночи. Дома не было, исчез, как исчез забор, и палисадник, и густые сугробы. Окрестности выглядели теперь как обычная городская окраина: сваленные в кучу полусгнившие деревянные доски, железные банки, пара пустых мешков и старой одежды.

По всему выходило, что местные жители приноровились использовать это место в качестве бесплатной свалки.

Присев на груду скрипучих досок, он засунул мерзнущие пальцы под мышки, посмотрел на небо и провел так некоторое время: болтая ногами, задевая пятками старую древесину, да напевая себе под нос какую-то песенку. Прислушавшись к себе, Джон с удивлением узнал песенку, которую пела Лия.