Возвращение (третья часть «Трилогии отчуждения»)

Кажется, что-то поменялось. Коробки громоздких объектов из твердых и грубых структур становятся все вычурнее. Кажется, в Городе это называют «архитектурой». Но нет, нет, дело не только в этом, далеко не только в этом! Он чувствует это внутри себя, что-то, чего раньше не было. Это как будто чувство голода, нет, черт возьми, не так - это щемящее нестерпимое чувство голода, да! Но не только голода, это еще и жуткая жажда…. Но желудок здесь ни при чем. Казалось бы, аппетитные объекты за большими чистыми стеклами, с хрустящей корочкой и разнообразными начинками и присыпками, не задевают в нем ни единой струнки. Эта бешено растущая внутренняя пустота совсем другого, не телесного, порядка. Но он не может понять это чувство. Вот ведь черт, у него, похоже, есть чувства, а не только крепкий и постоянный футляр отчуждения! Вдруг, он понимает, что произошло невозможное, такого никогда не должно было быть! Он смотрит на тех кого, вроде бы, называют «людьми», и теперь он замечает их не только как объекты, как фон, не только как аватары безличного пространства. Теперь он видит в них субъектов, таких как он! Эврика! Теперь он понял, что его гложет и съедает изнутри.

Он смотрит на людей, смотрит с надеждой и желанием быть с ними. Он смотрит на них, как изголодавшийся бродяга на самый обильный и щедрый в мире пир…. Но они не замечают его. Его, будто, и нет, он, как призрак…. Но разве он сам объект? Объект, а не субъект?…. Он впервые осознает, что его лицо как-то меняется. Кажется, эти объекты, то есть - нет, люди, называют это «мимикой». Его лицо, должно быть, изобразило неумелую и невыразительную жалобную «гримасу»….

Вокруг сотни, тысячи людей – у каждого есть свои цели, они все идут осмысленно, и их лица или озадачены или веселы, но ни у одного нет выражения отчаянного поиска другого человека. Значит, он такой один…. Особенно отчаянно ему хочется к то и дело попадающимся скопищам весело общающихся людей, активных, радостных и подвижных. Их много, они все разные, но при этом все как будто одно целое. Кажется, люди называют такую свою разновидность «друзьями». Также он замечает парочки людей, кажущиеся одним человеком, нет, внешне они чем-то отличаются, но между ними точно есть особая связь, еще более тесная и сильная. Быть одним из таких ему хочется еще нестерпимее! Он смотрит на всех этих людей в отчаянии – он не с ними. Его внутренне разрывает от невозможности присоединится хоть к кому-то из них, стать их частью….