Менталы

Большинство менталов были излишне самоуверенны и часто даже безбашенны, но как раз поэтому они были способны переступать через границы миров – потому что всегда мыслили шире простых людей. Айлин была такая же…и было сложно поверить, что она могла себя в чем-то ограничивать.

− Таранис? Серьезно? – Айлин, наконец, улыбнулась, а Ив лишь беспомощно развел руками.

− Не я это придумал, − кажется, девушка решила сменить тему и разрядить атмосферу, поэтому друг не стал ей мешать.

− Есть же более узнаваемые божества: Тор, Юпитер, Зевс, в конце концов.

− Слишком избито, − пренебрежительно отмахнулся Ив и тоже улыбнулся, − но ты только представь: наше поколение придумало что-то новое!

Все, что мы знали о ментальном мире, передавалось из поколения в поколение другими менталами по всему миру. Этот мир мы строили сами, но его стержень не менялся. Были правила, которые до сих пор никто не мог нарушить. Знаешь, творческие люди вечно идут против системы, поэтому рамки их сильно напрягают. Ментальный мир давал больше возможностей, но все же и в нем существовали законы, против которых, как говорится, не попрешь.

Поэтому почти все уже было открыто и получило название до нас. Теперь же, когда появился этот мистический укротитель электричества, нашему поколению выпал шанс дать название чему-то, чего не было раньше. Ну и ты уже понял, по какому принципу тут все названо: чем мудренее и стариннее – тем лучше. Художники это очень любят – создавать отсылки к чему-либо из прошлого, что имеет мистическое или культурное значение. Отсюда Акрополь, отсюда и Таранис. Нет, ты не подумай, что я сноб, как раз наоборот: я такая же. Но не могу не иронизировать по этому поводу. На самом деле, находиться в среде творческих людей очень сложно: напоминает детский сад, где каждый хочет доказать, что он лучше, и при этом сам никого не слушает.

Я попрощалась с Ирвином и спрыгнула с парапета. Дышать было легко – всегда легко, когда не обременен обыденностью, физическими законами, давлением со стороны социума и семьи, финансовым положением.

Тогда я вспомнила, за что так любила Акрополь – здесь я чувствовала себя свободной. Да, и в этом мире были ограничения, но эти правила скорее помогали художникам, чем мешали им.

Я пролетела над центром, бросая взгляд вниз, на извилистые городские улицы, которые подобно рукавам реки оплетали город. Настоящая река тут, кстати, тоже протекала, но ближе к окраине, с севера, куда и лежал мой путь.