Последние стрелы

– А чего меня зовёте в этот раз?

– Да этот хохол в край оборзел, – ругнулся Славка, подымаясь по ступенькам в автобус. – Сказал, что хочет задние ряды. Палец о палец не ударит – зато самый лакомый кусок ему. А ты, вроде, мужик нормальный, согласишься и на передние, – Зеленский замолк, подбирая слова. – Да и жалко мне тебя. Сколько можно получать от Росса.

К нам подошла молодая девушка с ячменными косами и деликатно кашлянула.

– Да, прошу прощения, – улыбнулся Зеленский, пропуская её.

Я заметил, как он бросил взгляд на правую руку девушки.

На безымянном пальце было кольцо – Славка недовольно цокнул.

Идея концерта по-прежнему казалась мне наглостью. Но внутренний голос, отчего-то очень похожий на противное шипение Зеленского, убеждал в обратном: «Что ты теряешь? Тебе всё равно не сделать сорок сводов. Концерт даст больше половины, а остальное можно добрать улицей».

– Соглашайся, Семёныч, – подначивал усевшийся на свободное место Зеленский.

Я взвесил варианты. Не выполнить месячный план, значит выслушать упрёки Росса, написать полдесятка объяснительных во все федеральные инстанции и получить серебристую печать в рабочую тетрадь, иными словами, оказаться в шаге от увольнения.

Или пойти на должностное преступление, которое может закончиться внутренним расследованием О.Д.А. и… серебристой печатью в рабочую тетрадь. Невесёлый выбор. И всё это ради плановых показателей. Чтоб они сгинули в дымных чертогах Аидова царства!

– Что я должен сделать?

– Приготовь к понедельнику семь тысяч на расходы.

Я присвистнул.

– Не покупать же мне «коня» культурному начальнику на свои деньги.

– Логично.

– Тогда до понедельника?

– До понедельника, – я закрепил наше соглашение рукопожатием и уселся на место.

***

Кутаясь в тигровый плед, я ударил по кнопке советского будильника и прервал его дребезжание. Спальня погрузилась в грузную тёмную тишину. Лишь очертаниями в глубине комнаты проступал письменный стол. Напротив кровати возвышался шкаф с раздвижными дверьми, у окна – комод.

На мгновение стены озарились тусклым светом – это во дворе за окном огибала выбоины машина. Фигурки на комоде, захваченные врасплох скользящим лучом, начали сражение между светом и тьмой. Да, у каждого была светлая, и тёмная сторона, даже у предметов. Когда машина проплыла мимо, снова стало сумрачно и тихо. Но через мгновение задребезжал телефон, окончательно вырывая меня из полудрёмы. Я скинул плед и потянулся к краю стола.