Покров-3. Чарусы

– А ты заметила, как Зоя изменилась?

– Что? – Василиса отвлеклась от рассматривания портрета.

– Я говорю, Зоя изменилась.

– И что?

– Так, ничего. Просто.

Василиса хмыкнула и стала заворачивать портрет обратно в упаковку. Упоминание Зои сразу вызвало образ её мамаши, что романтической обстановке не способствовало. А с чего это он вообще об этом заговорил?

– Тебе что, понравился её новый образ? – спросила Василиса, намеренно не глядя на Гаврила.

– Чей? Зоин? Ну, не то чтобы… Просто очень отличается от того, что раньше было.

Василиса наконец глянула на Гаврила он невозмутимо расправлял скатерти на столиках.

– Она что, тебя не предупредила?

– О чём? – спросил Гаврил, не глядя на Василису. – С чего ей меня предупреждать? Она как зимой перестала у нас работать, так мы почти не общаемся.

Василиса снова хмыкнула. Как-то полегче стало. А то она даже немножко виноватой себя чувствовала, когда Зоя, узнав об их романе, ушла из кафе. И отцу Гаврила пришлось искать новую помощницу. Вместо Зои нашлась весёлая пенсионерка тётя Глаша, которая сегодня лихо распевала частушки на концерте.

Гаврил наконец закончил со скатертями и приобнял Василису за талию. Руки у него такие мягкие. И глаза красивые, а кожа аж светится в матовом полумраке кафе.

– Ну что, пошли!

Мамино чувство такта Гаврил явно переоценил. Собравшись, Василиса пропустила маму вперёд, а сама коротко поцеловала его в щёку на прощание. Уже на улице, таща портрет под мышкой, повернулась, чтобы увидеть тёплые отсветы в окнах «Подсолнуха».

Под уличным фонарём что-то шевельнулось. Василиса даже притормозила, натолкнувшись на маму. С окраины светового круга на снегу во мрак отступила и пошла прочь чья-то тень. Как будто тощая кукла, которая того и гляди развалится.

Глава 2. Никакого варварства

Портрет понравился и родителям Василисы, и даже обеим бабушкам. Папа даже специально заказал Антону красивую рамку, и сколько Василиса ни протестовала против изделия из дерева, её нейросетевое изображение всё равно «упаковали» в сосну.

– Видишь, – говорила мама, страхуя отца, пока он прибивал гвоздь, стоя на стремянке, – эти деревья всё равно уже спиленные. Никому вреда не будет. Не мы, так кто-нибудь другой купил бы.

– Вот если бы их не покупали, то и вырубать бы не приходилось, – пробурчала Василиса, доставая телефон.