Человеку человек

Их община располагается недалеко от школы, из которой похитили малыша. Люди могли что-то видеть.

— Да. Возможно, но ты же знаешь, они не говорят с… обывателями – Таис в последний момент сдержалась и не произнесла слово «нечисть».

— Догадываюсь. Поэтому ты и будешь с ними говорить. К людям эти… люди относятся спокойнее, — видимо, и оборотень пытался подбирать слова. Но зачем? Таис знала, как называют последователей общины в миру. Сектанты, фанатики, сумасшедшие. Навряд ли коллега назвал бы ее бывший дом каким-то новым образом. Впрочем, Таис по-прежнему не хотелось раскрывать все карты.

Чтобы быть отдельно ото всех в отделе борьбы со сверхъестественным ей достаточно быть человеком, вовсе не обязательно еще и быть бывшим членом секты.

***

Дорога заняла от силы полчаса. И все эти полчаса девушка вспоминала свой дом и родных. Возможно ли, что она сегодня их увидит? Стоит ли им видеться?

А глава… навряд ли молча проигнорирует их присутствие, впрочем, кто знает, может старик стал добрее после ее побега, а может его кто-то сменил.

Таис вздохнула. Тоскливым мыслям вторила мелкая противная морось.

Выходить из машины девушке не хотелось. Но Алексей внезапно проявил галантность, оборотень открыл девушке дверь и раскрыл над ними обоими зонтик.

Удивительно, но от вервольфа пахло обычным мужским одеколоном, а не мокрой шерстью, как Таис ожидала. Девушка даже невольно стала принюхиваться к коллеге, пытаясь разобрать аромат, но тот посмотрел на нее с любопытством. Устыдившись, Таис отвернулась в сторону.

«Веду себя, как школьница», — подумала девушка и нервно заправила за ухо выбившуюся из неровного хвоста кудрявую прядь.

Сначала им не хотели открывать. Слова и значок, показанные в маленькое окошко в огромных металлических воротах, не подействовали, а вот угроза обращения в мэрию и прокуратуру свою магию исполнила. Ворота открылись, и полицейские, наконец, вошли внутрь частной территории.

Навстречу паре вышел младший послушник в сером одеянии. Из-за легкого ветра, капюшон постоянно слетал с кудрявой головы, и ему приходилось его поправлять. Зонта, как яда современности, у послушника, разумеется, не было. Бледное лицо было хмурым и немного встревоженным.

Оборотень попытался начать расспрашивать послушника, но Таис взяла коллегу за руку и покачала головой. Младших послушников за нарушение обета молчания ждут розги. Никто не станет сам так подставляться, и не один даже бывший общинник не станет так подставлять того, кто только начинает путь служения.