Закрой за мной дверь

- Ты куда столько краски извёл, олух? ! - раздалось у него за спиной, и впервые за всю свою недолгую работу в ЖЭКе Олег был рад услышать голос Степаныча.

Ночью ему снилась дверь. Он стоял перед ней и не мог оторвать взгляда от её искрящегося изумрудного цвета. Потёртая латунная ручка медленно поворачивалась сама собой, щелчки запорного механизма разносились эхом вокруг. Олег не мог пошевелиться, тело словно было подчинено чужой воле, и единственное, на что он был способен это смотреть, как открывается злополучная дверь выросшая посреди густой темноты, а из-за неё просачивается ослепительно яркий свет.

К счастью, он проснулся до того, как она открылась полностью. Простыня и подушка были насквозь мокрыми от пота, он дышал так, как будто только что в одиночку затащил на десятый этаж тяжеленный рояль. Взял в руки телефон - на экране горели четыре цифры - 06: 00. Пора собираться на работу.

- Лучше бы на камеру разорились, - прорычал сквозь клубы табачного дыма Степаныч.

В руках они с Олегом держали по только что выданной на складе банке с краской и новые кисточки с валиками.

А перед ними была всё та же стена, на которой была нарисована всё та же, закрашенная накануне дверь.

Степаныч ещё что-то говорил, сам взялся за кисти и краску, что было событием из ряда вон выходящим. А Олег стоял рядом с ним, и смотрел на приоткрытую зелёную дверь, из-за которой пробивался мастерски нарисованный яркий до рези в глазах свет.

Дверь была необыкновенно тёплой. Рациональная часть разума Олега пыталась объяснить это тем, что стена банально нагрелась на ярком летнем солнце.

Но опыт прошлых дней, и что-то притаившееся не в разуме, но где-то между рёбер, мягко шептало ему, что это тепло того чудесного света, который исходил прямиком из-за приоткрытой двери.

И Олег был абсолютно уверен, что именно в таком, приоткрытом положении он оставил дверь в своём давешнем сне. И именно такой свет, со всеми его оттенками и переливами, пробивался из-за неё.

Но что ещё было странным - ему не было страшно. Больше того, когда они с напарником в четыре руки в очередной раз закрашивали таинственный рисунок, Олег невольно испытывал что-то похожее на… Печаль? Грусть? Тоску?

Да, “тоска” - самое подходящее слово.

Каждое прикосновение кисти, оставлявшее за собой тягучий серый след на рисунке, таким же широким мазком отмечалось и где-то внутри него, скрывая под собой то самое тепло.

Вдвоем они управились быстро.