Дар кошки

– Смотрите, какое чудо!

– Мы видим, – отозвалась Джейн, мысленно напоминая себе быть не слишком строгой. – Зачем ты ее притащила, радость моя?

– Я ее уже несколько дней вижу во дворе, пока гуляю! Она такая грустная-грустная, одинокая, и мне было ее очень-очень жалко! Давайте ее себе возьмем!

Родители обменялись не слишком радостными взглядами.

– Что-то она больно упитанная для бродячей, – вполголоса усомнился Зан.

– Боже, ну какая сейчас кошка, солнышко? – устало вопросила Джейн в тот же момент, не сразу осмысливая слова мужа.

– Но как я ее могу оставить, мам?! Ты ведь сама говорила, что я должна помогать тем, кто не может себе помочь!.. и-или как там…

– Кошка прекрасно может поохотиться и искупаться сама, – как бы между прочим заметил мужчина.

– Ну папа-а!

– Давиния, во-первых, папа просил тебя быть тише, – Джейн нехотя подпустила в голос строгости. – А во-вторых, папа прав – мы не можем брать в дом чужую кошку. Она могла просто потеряться, а грустит теперь потому, что не может найти хозяев.

– Но…

– Но да, я рада, что ты у меня такая добрая. Поэтому, так и быть, неси кошку в ванну – помоете ее с папой, а я поузнаю в группах и на форумах, не терял ли кто кошки. Потому, что помогать маленьким зверушкам – это хорошо, но забирать их от хозяев – плохо. Они ее тоже могут любить, как и она их… хотя ой. Позже разузнаю.

Из комнаты позади нее донесся робкий сонный хнык.

***

Ночь, темнота, покой. В комнате тихо, лишь гудит едва слышно системный блок невыключенного компьютера.

Джейн и Зан утомленно спят, спит наигравшаяся за день Дави, снова спит Эрл, изможденный часами бодрствованиями. Дремлет даже кошка, заботливо выкупанная, накормленная и милостиво допущенная на подоконник.

Или же нет?

Дернув ушками, зверек приоткрыл глаза и внимательно огляделся по сторонам. Приподнялся, выгибая спинку, сел, глянул в окно, точно выискивая что-то в неверном свете фонарей, широко, со вкусом зевнул.

Легкий вихрь – и кошка исчезла, точно ее и не было, а вместо нее на ковре стоит молодая женщина. Среднего роста, с двумя высокими хвостами волос на голове, в облегающей одежде темных тонов.

Едва превратившись, женщина поднесла к губам сжатую в кулак руку, что-то произнесла, едва шевеля губами, а затем разжала пальцы и легко дохнула, точно посылая воздушный поцелуй.