Ледяное сердце

Нет, Илья не раскаивался в расправе над основательницами общины, не видел их попорченные лица во снах и не думал, что содеянное как-то приравняло его к ним: ему даже показалось, что у прирожденных ведьм подобные рефлексии вообще атрофированы. Но то, что он не смог уберечь родную женщину, пусть они давно и не были супругами, плохо расстались и не виделись почти десять лет, выбило из колеи во всех смыслах. Человеческая жизнь утратила уют и тепло, а проверку на потусторонние силы он счел проваленной.

Днем мужчина справлялся, с головой уходя в работу, а дома отогреваясь рядом с сыном, который будто чуял надлом в душе отца и еще больше к нему льнул.

Но по ночам, когда Ян спал умиротворенно как все дети, Илья без толку метался на постели или отсиживался на кухне — глядел в темные окна напротив, курил в форточку, глушил себя крепким кофе. И безумно злился на свою слабость, которая переполняла изнутри будто жидкий металл, не давая дышать и перегонять кровь.

И в одну из таких ночей Илья вдруг увидел на своей кухне ее — водяную деву Накки, с которой он встретился в той самой общине, провел одну безумную ночь и грамотно этим распорядился в развале секты.

Но никак не думал, что она снова объявится, да еще осмелится прийти сюда. Его рассудок сразу выцепил одно: сейчас он не занимается ведовством, а значит, у Накки свои интересы, и не факт что они для него безобидны. Страх липко пополз по его телу, но еще сильнее была инстинктивная ярость, полыхнувшая при одной мысли, что в соседней комнате спит Ян.

Он шагнул к ней и произнес по-фински тихо, но жестко:

— Не знаю, что тебе нужно на сей раз. Но если ты только попробуешь тронуть моего ребенка, клянусь, я сам тебя задушу!

— Как сурово, — невозмутимо отозвалась Накки. — Если бы я не знала, то решила бы, что в прошлый раз тебе не понравилось. Что на тебя нашло, Велхо*?

По правде говоря, Илья чувствовал, что перегнул палку: духи крайне редко проявляли агрессию к детям, а уж тем более к ведьминским. Но в Накки он видел прежде всего женщину, которая давно к нему неровно дышала, и посему никак не мог ручаться за ее отношение к ребенку от соперницы, пусть и неживой.

— Все? Ты успокоился? — спросила девушка, не дожидаясь его ответа. — Никто не тронет ни тебя, ни твоего мальчика, я просто пришла помочь.

— Мне помочь? — опешил Илья. — Ты ошиблась, мне больше ничего не надо.

— А вот я так не думаю. Ты видел, какого цвета у тебя лицо? Будто внутри вообще ни кровинки не осталось, только соль да перец.