Домовой

Домовой

Антон Вечакес

Домовой

Мы с Леной решили переехать. По пути с работы она посмотрела одну квартиру, которая хоть и оказалась скверной, но вернулась оттуда не с пустыми руками. Уже уходя она увидела на кресле маленького зверька с глазами полными тоски и обаяния. Его странная наружность завладела её вниманием и, пока риэлтор отвлеклась на телефонный звонок, Лена спрятала его в сумку и принесла домой.

Это было очень диковинное животное, каких встретишь разве что в энциклопедии, да и то не в каждой. На первый взгляд похоже на смесь рептилии и членистоногих. Тело покрывали множественные панцири, блестящие, как у краба, бледно-золотого цвета в коричневую крапинку. Нос вытянутый и узкий, словно лопатка для корчевания сорняков. На лапах коготки, а хвост состоял из нескольких частей, как у скорпиона. Мы рассматривали его, сидя на кровати.

– Что за существо такое? Как будто микс броненосца, утконоса и лисы.

– А лису-то ты где увидел?

– Ну он же рыжий.

– Миш, это девочка. Смотри, какая она милая.

– Малявка такая, разве там увидишь? Будь она побольше… – после этих слов животина увеличилась до собачьих размеров, обрела выразительность в своих формах, как бы перейдя на новый уровень.

Мы были ошеломлены и немного напуганы. Если раньше она лежала у меня на коленях, то теперь накрывала ноги почти целиком, ластясь и заискивая в поисках внимания. Лена глянула под хвост и не увидела ничего похожего на половые органы. Это напомнило ей небольшое животное, о котором она читала еще в детстве — никакой конкретики, только ассоциации с маленьким муравьедом, который передвигается с помощью длинного языка, как ей казалось. Тут же существо уменьшилось до размера котенка, вытянутый нос стал пушистым, ровно как и панцирь, ставший густой темной шёрсткой. Наша кожа покрылась мурашками.

Оно потянулось к подоконнику и стало запускать свой длинный тонкий язык в горшок с антуриумом, пытаясь зацепиться за стебель и подтянуть свое тело вверх, но горшок норовил свалиться и я едва успел поймать его. Это напомнило мне кота, от которого мы не так давно избавились ввиду его вопиющей наглости в вопросах желания еды и тотальной небрежности в вопросах её выведения. Жрал и гадил, проще говоря. Тут же у существа появилась пышная серая шерсть и хвост, за который я, как в былые времена, дернул, закусив от тихой злости нижнюю губу. Раздался писк, похожий на мячик, с которым играют собаки. У соседского лабрадора такой мяч, синий и очень бесячий.