Ведьмин вейп

Она раскрыла ладонь, дунула на неё, легкое облачко водяных брызг долетело до меня, и тут же осело лёгкой приятной влагой на кожу.

— До дома дойти хватит, но лучше тебе к специалисту. Спасибо тебе.

Я почувствовал, как чёрная тоска, навалившаяся на меня, отступает. Решив не искушать судьбу, я поспешил домой. Отойдя от горки и оглянувшись, я увидел два валуна с одной стороны дорожки, прильнувшие друг к другу. Не удержавшись, я хихикнул, представив, как удивится госпожа Буркова.

Эпизод 3 Кто-кто в теремочке живёт?

Пройдя парк насквозь, я вышел на оживлённый центральный проспект города и, решив не искушать больше судьбу, вызвал такси.

Заднее сиденье показалось мне наилучшим вариантом, так как ни вступать в разговоры с таксистом, ни тупо молчать в ответ на его реплики, мне не хотелось. Таксист поглядывал на меня всю дорогу в зеркало заднего вида, но молчал. Правда пару раз мне показалось, что из зеркала на меня сверкнули красным его глаза, но глянув в них прямо, ничего необычного я не обнаружил. Такси тормознуло около подъезда, я протянул таксисту деньги. Внезапно он начал морозиться, отталкивать мою руку с деньгами, бубнить что-то про великую честь и неимоверную радость обслужить. Спорить не хотелось. Раздражённый всеми этими событиями, я психанул, закинул ему деньги в приоткрытое окно автомобиля и поспешил домой.

Уже изрядно стемнело. Лампочка над подъездом неярко освещала ступеньки на небольшом крылечке, дверь и домофон. Магнитный ключ домофона сработал с первого раза, что удивительно, так как обычно приходилось три-четыре раза прикладывать его к замку.

Дом, в котором мной была куплена более чем скромная однушка (зато с отдельной кухней, а не студия), претендовал на некоторую элитность, поэтому помимо освещения, срабатывающего от датчика движения, на каждом этаже было вывешено огромное зеркало. Обычно я поднимался к себе на четвёртый этаж пешком. Поэтому за время своего путешествия по лестницам, пришлось четырежды внимательно себя осмотреть — на первом этаже на меня глянул взъерошенный молодой человек, несколько помятый, может, но в конце тяжёлой трудовой недели это простительно. Чёрные короткие волосы встрёпаны, в них застряли какие-то листики и травинки, видимо подарок каменного малыша. Трёхдневная небритость на лице героя ретроспективно напоминала о трёхстах годах монголо-татарского нашествия, а тёмно-синие глаза, нос картошкой и несколько десятков конопушек — о том, кого же , скажем так, угнетали бравые воины Чингисхана.