Лекарь, Хворь и Смерть

Лекарь, Хворь и Смерть

Георг Отахов

Лекарь, Хворь и Смерть

cito, longe, tarde[1]

По Второму Боковому тракту двигалось множество людей, спешащих, угрюмых и напуганных. Они бежали прочь от старых, насиженных и даже любимых мест, потому что их гнал Страх… Огромный, всеобъемлющий Страх, от которого некуда не скрыться, во тьме которого они казались жалкими. И у всех в голове была лишь одна мысль – бежать. Куда? Куда обычно бегут люди, когда чувствуют опасность, туда, где как им кажется безопасно. Но много ли таких мест осталось? И есть ли они вообще?...

Эти караваны двигались из города Левобрега.… К городу с востока и севера приближалась черная хворь, которая поглотила уже четверть страны, и поэтому многие люди сочли нужным его покинуть. Прочь от востока Второй Боковой тракт вел, раздваиваясь, к городу Каменные Врата и к Главному тракту. Именно перепутье как раз и стоял покидаемый и опустевший сейчас Левобрег. Город Каменные Врата был крупным и богатым, это обеспечивалось удачным расположением на перекрещивании Главного тракта со Вторым Боковым, и в отличие от первого пока ещё многолюдным. Попасть из одного города в другой можно двумя путями: по ответвлению Второго Бокового, а затем по Главному тракту, этот путь короче, да и главная дорога шире и лучше; и в обход главному тракту по Боковому.

Население Левобрега стремительно сокращалось, людские массы дополненные потоками из ближайших деревень уходили в леса, убегали по Второму Боковому тракту, по различным мелким дорогам, но большинство направлялось к Главному тракту, так как по большой хорошей дороге люди стремились убежать дальше и быстрее. До Каменных Врат как известно болезнь пока не добралась и многие спешили туда, всё-таки горожане не хотят жить в деревне, а этот город как никак первый крупный попадающийся на пути беглецов. Да и не все были физически и духовно готовы на дальнее путешествие, к тому же власти упорно заверяли, что не допустят дальнейшего продвижения черной хвори. И люди верили этому может из-за хорошей и усердной пропаганды, а может просто обманывали сами себя, пытаясь себя же этим утешить, очень хотели в это верить, и неважно насколько это правдоподобно, ведь нечего другого не оставалось, а без надежды и успокоения мало кто хочет жить.

Редкие беглецы путешествовали в одиночку, стихийно сами собой образовывались караваны.