Новогоднее чудо

Фёдор в отчаянии схватил с тумбочки книгу, подарочный экземпляр «Идиота», и закрыл грудь разворотом.

— Здрасти, Аристарх Германович, — промямлил он. Декан недовольно поджал губы, но ничего не сказал, на экране появилось лицо Елены Юрьевны Лейбель.

— Дорогие друзья, — она лучезарно улыбнулась, — поздравляю всех вас с успешной сдачей курсовой работы. Ваши новогодние чудеса выше всяких похвал!

Послышались аплодисменты и восторженные возгласы. Кто-то даже присвистнул, декан в ответ поморщился и постучал по столу карандашом.

— Мы с Аристархом Германовичем посовещались, — продолжала Лейбель как ни в чем не бывало, — внимательно изучили и проверили каждую работу и... поставили всем высшую оценку.

— Ура! Ура! — раздались громкие возгласы.

— Одни работы понравились нам больше, другие меньше, некоторые удивили, но больше всех порадовал, — она многозначительно посмотрела на декана, тот в ответ серьёзно кивнул, — Фёдор Потёмкин.

— Что-о? — громко сказал Фёдор в микрофон и едва не выронил спасительный том.

— Да-да, — ответила Лейбель, — именно вы, Фёдор, несмотря на несколько э-э-э... нестандартные условия, весь месяц выполняли ежедневный труд мага-практика, делали именно то, ради чего вы все учитесь на нашем факультете. Правда, Вера Ивановна?

Профессор Шишкина, как всегда, улыбнулась и просто сказала:

— Чудеса, ребята, бывают разные. Одни — яркие, искрящиеся и эффектные, другие — маленькие и скромные, но не менее важные. Испечь вкусный хлеб, сделать так, чтобы ступени не скользили, а автобус пришёл вовремя, так же волшебно, как и грандиозный фейерверк на полнеба.

Почему-то Фёдор не почувствовал себя польщённым, он почувствовал себя... голым, что, впрочем, соответствовало действительности. Он покраснел от пяток до ушей и с такой силой вцепился в «Идиота», что на раритетном экземпляре остались следы пальцев. Он тупо таращился в экран, изредка хлопая глазами, и лишь от кота узнал, что собрание наконец закончилось.

***

На город опускались волшебные синие сумерки, с неба падали крупные хлопья ажурных снежинок и оседали на земле и ветках деревьев морозными искрами. Впервые за несколько лет тридцать первого декабря кто-то наколдовал настоящую новогоднюю погоду.

Фёдор с удовольствием подставил лицо падающему снегу и постарался поймать языком самую большую снежинку.