Фонарь.

С тоской взглянув на призывно моргающую кнопку вызова лифта я развернулся вышел обратно в город.

Стояло полное безветрие и казалось, что мелкая морось просто висит в воздухе. Ещё с утра тучи стали подбираться к жилым домам с северо-востока. Как любит повторять сосед по площадке – с гнилого угла. Коли оттуда прёт непогода – обязательно будет дождь, либо снег, никогда мимо не пронесёт.

Раскинувшись над городом и перекрыв ход свету, туча достала волшебное решето и принялась без устали засевать улицы и крыши водой.

Зонт оказался бесполезным в такой ситуации, я даже не стал его доставать из рюкзака, накинул капюшон и зашагал вперед.

Ближайший магазинчик, приткнувшийся в соседнем полуподвальчике, оказался закрыт. Видимо к Софье Марковне, его хозяйке, дети опять подкинули внуков. В такие дни магазин работал урывками. Веселые шалопаи были намного дороже душе пенсионерки, чем дневная прибыль или удобство соседей.

Тяжело вздохнув, развернулся и двинулся через школьный стадион к дальнему магазину. Пообещав себе премию в виде пары бутылочек пенного, либо литра вишнёвого сока.

Смотря на что упадёт глаз.

Наш район в городе считается достаточно зажиточным, практически нет наливаек, бомжей и маргинальных подъездов, тем более домов. Потому и зацепился взгляд за старушку в длинном плаще, бродящую среди мусорных ящиков и едва слышно причитающую.

- Сынок, не поможешь ли женщине? – стоило подойти ближе, как меня окликнули.

Надо было сразу резко отшить бабку и шагать дальше… но воспитание в который раз подложило свинью - я замешкался, подбирая вежливый ответ, а бабка надавила на жалость.

- Не откажи в помощи, сынок. Битый час хожу тут и никого нет, сырость всех по домам разогнала… Ты не подумай, я не с голоду или от безденежья тут стою, не еду ищу. Может слышал, Юрий Васильевич из первого дома на днях представился, прими Господь его душу.

Отрицательно махнув головой, шагнул в сторону магазина и ярких уличных фонарей, что светили сейчас лишь бездомной псине, потрошащей мусорный пакет и замер.

Перед глазами всплыла родная баба Марфа, так же беспомощно стоящая перед высокими баками, набитыми барахлом. Пришлось с тяжким вздохом вернуться.

- Рассказывай, бабуль, что потеряла…

Старушка, замершая в просительно-обиженной позе от моего отказа тут же засуетилась.

- У меня вот и плед есть постелить на борт бака, и перчатки дабы руки не пачкать. – Из черного пакета выпорхнули названные вещи и оказались в моих руках. – Смотри, милай, этот бак пустой.