Сумеречный стрелок

Сумеречный стрелок

Сергей Карелин, Сергей Харченко

Глава 1

Я задыхался, катаясь по полу, а жирный боров, восседающий напротив, с жадным любопытством наблюдал свинячими глазками за моей агонией. Судорожный вдох, и мои пальцы заскребли по камню. Во взгляде барона я увидел нездоровый блеск. Не думал, что мои муки будут доставлять ему такое наслаждение. Вот же ублюдок. Я умираю. И совсем не в битве, как было принято в моём роду. А от смертельного яда, который был подмешан в вино.

И это происходит на нашей свадьбе с дочерью этого самого борова.

Она должна была стать моей третьей женой, и барон, узнав об этом, с радостью согласился. Только вот кто ж знал... Мерзкий ублюдок! Отравить жениха на свадьбе, ни капли не подумав о собственной дочери!

— Подыхай, Лучник, — пробормотал он, затем откусил от жареной бараньей ноги, с которой так и не расстался, держа ее в правой руке и принялся громко чавкать. Жир тёк по его подбородку, капая на скатерть. Такое поведение этого урода только добавляло трагичности ситуации.

Я умираю от яда на глазах мерзкого убийцы.

— Ну... Давай уже! — добавил он, прожевав мясо. — Умирай!

— П-почему? — с трудом выплюнул я слова вместе с кровью.

— Ты ещё спрашиваешь, говнюк?! — барон раздраженно бросил обглоданную кость на блюдо, вытер руки о свой халат и поднялся из-за стола. Чтоб ты споткнулся, тварь! И сдох, подавившись чертовой костью!

Кроме нас, никого в комнате не было. Ах да, ещё пара рыцарей из личной охраны сейчас стояли на страже дверей. Помощи ждать было неоткуда.

. Не так я представлял себе разговор с отцом невесты, совсем не так.

Сама благоверная и гости в это время праздновали в общей зале. Оттуда доносились громкий смех, звуки флейты, скрипки и ещё какой-то лабуды. И какое мне дело до их веселья, когда своего хоть отбавляй? Меня скрутила ещё одна судорога, и я, не сдержав стон, перевернулся на бок. Вроде боль немного затихла... хотя нет, показалось. Барон сел передо мной на корточки.

— Можешь не стараться кричать. Никто тебя не услышит.

Я поставил «купол молчания», — сообщил он мне.

— П-почему? — вновь повторил я хрипло.

— Ты обесчестил мою дочь! — хрюкнул, наклонившись, этот поганый боров мне в ухо. — Вторгся в мои владения и разбил мою армию! И ещё спрашиваешь «почему»?!

— Я тоже тебя люблю... папа, — с трудом произнес, стараясь не хрипеть от боли. Ну не могу не стебаться даже перед ликом смерти. Таков уж я.

— Ах ты ж подонок! — крикнул барон и ударил ногой мне в живот.