Приручить домового

Кое-где на стенах виднелись надписи, вроде трёхбуквенного слова или уродливых тэгов.

В глубине одной из комнат мальчики увидели большую кучу тряпья. Дима даже разглядел в ней среди прочего детскую шубку “под леопарда”. Но подходить ближе и выяснять, кто или что скрывается в куче, друзья не стали.

От лестницы на второй этаж остались только наклонные металлические опоры, на которых раньше лежали ступеньки. Самих ступеней не было.

Артём и Дима, подначивая друг друга и скрывая страх за бравадой, полезли наверх по опорам. Те чуть затряслись, но лёгких мальчишек выдержали без проблем.

Друзья пошли обследовать второй этаж. Здесь было заметно чище — из-за отсутствия лестницы сюда реже добирались собаки и маргинальные граждане. На многих стенах сохранились обои, кое-где в проёмах висели остатки деревянных дверей. А в угловой квартире мальчики нашли кресло без ножки, и там же уцелела чугунная гармошка батареи отопления.

— У нас на даче такой диван был, — сказал Артём, разглядывая потемневший от времени и пыли рисунок на мебельной обивке.

— Там что-то есть!

Дима пошарил рукой за креслом и достал бумажную папку.

— Ого! Вот это круто. Покажи поближе, в камеру.

Мальчики оживились. Заброшенный дом перестал казаться свалкой и приобрёл ауру тайны. Вдруг в папке окажутся шпионские планы или секретные карты?..

Но в папке были только пожелтевшие письма. От времени и влаги чернила расплылись, и разобрать текст было сложно.

Среди писем нашлось фото, явно сделанное в студии. В центре сидела пожилая, седая женщина и строго смотрела в объектив. Слева и справа от неё расположились более молодые мужчина и женщина. На коленях у взрослых сидели дети, девочка и мальчик.

— У девчонки бант почти как голова! — улыбнулся Дима. — У моей мамы есть похожая фотка из детства.

— И у моей. Интересно, а кто это? Бывшие хозяева этой квартиры?

— По-любому они. Интересно, где они сейчас? Живы ли вообще? Фотка-то старая.

— Посмотри сзади. У моей бабушки все фотки из альбома были подписаны.

Артём перевернул фотографию. На обороте мелким убористым почерком было написано: “Семья Ильиных — Галочка, дочь Лена с мужем Геной и Пашенька с Дашенькой. На долгую память родне, сентябрь 1988 года”.

Мальчикам стало неловко, будто они заглянули в чужое окно и увидели что-то очень личное. Они ясно почувствовали, что этот дом ещё недавно был чьим-то уютным гнёздышком. Здесь жили люди, о чём-то думали, мечтали, что-то делали.