Сет Мор: проклятье Даргвитара

Небольшая, выкрашенная белым, допросная комната с зеркальной стеной, столом и единственным стулом, среди мвешников получила название «коптерка». Она неласково встретила вошедшего Сета запахом дезинфектанта и пота.

Привязанный к стулу мужчина, с диким, неконтролируемым ужасом глядел на слегка склонившего голову Верховного. На завесившие часть лица длинные черные волосы и темно-карие, кажущиеся провалами в бездну глаза, на кривую, злую ухмылку. Оказаться здесь пленник явно не планировал, надеясь, если не достичь цели, то умереть на подступах к ней.

К присутствующим запахам добавился еще один, резкий и здесь неуместный, пускай и часто проявляющийся — коптерка никого не оставляла равнодушным.

Брезгливо поморщившись, Сет обошел стол и стал за спиной арестованного. Предстоящее действие не вызывало восторга и у него. Заклинание «Допрос огненным человеком» мерзкое, зато быстрое и действенное. В отличие от прочих ментальных техник, безопасных, но отнимавших моонгову кучу времени и не всегда оканчивающихся успехом, «человек» позволял беспрепятственно просмотреть чужую память за рухнувшими от боли блоками.

Вот только допрашиваемый при этом погибал. Всегда. Сгорал, в прямом смысле, в огне. А пытающий, объятый тем же пламенем, получал незабываемые впечатления. Если маг недостаточно силен, был реальный шанс присоединиться к первому в посмертии.

Сет широко расставил ноги, на случай, если организм не выдержит напряжения, и тьма решит заглянуть в его сознание. Положил руки на виски вздрогнувшему человеку.

Прикрыл глаза, сосредотачиваясь. Скороговоркой прочитал заклинание, прикусив губу на последнем звуке. Пламя прозрачными языками, окрашенными оранжевыми сполохами лишь на самых кончиках лепестков, поползло вверх по рукам. В мгновение охватило Верховного полностью. С той же охотой и радостью оно спустилось и вниз, на визжащего от боли связанного человека. Проникло внутрь, охватывая каждую клеточку выгнувшегося тела.

Перед прикрытыми глазами заплясали картины: чужая жизнь, чуждые мысли, незнакомые лица.

Сет изо всех сил противился подступающей дурноте и слабости. Боль, казалось, стала неотъемлемой частью тела. Наконец, рассмотрев все, что его интересовало, он завершил заклинание. Со стоном оторвал руки от почерневшей головы, оскалившей белые зубы. Ладони жгло, но это нормально, плата за власть над стихией. Ожоги пройдут быстро. Хотелось выпить и присесть. Но первое пока нельзя, а второе не здесь, среди сладкого смрада, заполнившего небольшое помещение.