Большой Брат

Большой Брат

Анна Бабина

Большой Брат

– Это терриконы? – спросила Лика, стряхивая пепел с тонкой сигареты в открытое окно.

– Здесь их называют солеотвалами, но по сути да, терриконы.

– Прикольно. Марсианский такой пейзаж. Слушай, а эти провалы ваши знаменитые – это реально город прямо под землю уходит?

– Под землю, да. Первый провал ещё до моего рождения случился, в конце восьмидесятых. Многие местные поговаривают, что это было предзнаменование распада Союза. Но на самом деле просто рассол шахты затопил, и в лесу провал жахнул. Говорят, ближние дома ходуном ходили, как при землетрясении. Так образовался Дальний родственник.

– Дальний родственник?! – Лика от удивления выронила недокуренную сигарету на дорогу.

– Да, тот первый провал в лесу так называется.

– В смысле? Вы реально называете провалы? У них есть имена?

– Типа того. А что такого?

– Да нет, странно просто. Какие ещё имена есть?

– Самый крупный провал назвали Большой Брат.

– Ха-ха, серьёзно?

– Да. Маленькие – Малыш и Кроха. Провал возле гимназии – Гимназист, а ещё есть три провала, которые называются «Котя Один», «Котя Два» и «Котя Три».

– Да ты гонишь!

– Хочешь, погугли, убедишься.

* * *

Остановились возле длинного зелёного забора. Игорь вылез из побитой «нивы», огляделся, достал с заднего сидения фотоаппарат и жестом показал, что можно выходить.

– Тут надо через забор. Слепая зона камер.

– Ты уверен, что нас не повяжут?

Красноватое солнце катилось за горбатые спины солеотвалов, и Лике стало неуютно.

– Лезь давай, надо по-бырому всё сделать. Ты первая, я подстрахую.

Спрыгивая с ограды, Лика порвала новые джинсы. Даже не по шву. Обидно.

– Это и есть Дальний родственник?

– Нет, тот в лесу. Это Большой Брат. Иди аккуратно, как по болоту.

– Тут провалиться можно?!

– В теории можно. На практике все лазают – и ничего.

– Слушай, а что с этим делать будут? В смысле, как людям дальше жить в городе? Мы ехали, дома пустые стоят. Страшно.

– Новые кварталы за Камой в Усолье строят.

– А тут?

– А тут – всё.

Лика поёжилась. От этого «всё» стало не по себе, как на похоронах.

– Надо подальше пройти. Давай быстрее, пока золотой час не прошёл. Фотки красивые выйдут.

Покинутые цеха щурились побитыми окнами. Кое-где на теневой стороне ещё оставались неопрятные клоки снега.

Игорь сделал несколько фотографий заброшки.

– Пристрелялся? Давай снимай меня уже.

Лике хотелось как можно скорее оказаться в тёплом номере мини-отеля, принять душ и залезть под одеяло.