Успех

Вот просто никакой логики ― прилетела с престижных гастролей, танцевала в лучших зарубежных театрах с выдающимися партнёрами, и при этом самое сильное впечатление у неё ― почему-то от выступления отечественного балетного ансамбля, точнее, одного из его молодых солистов!

Нет, Кирилл не то чтобы ревновал… С самооценкой у него было всё в порядке: он и мысли не допускал о том, что Соня может влюбиться в кого-то ещё, но вот эти её горящие восторгом глаза… эпитеты типа «потрясающий», «невероятный»… неприятно.

И ведь столько времени с того концерта прошло! Вот уж действительно ― эйфория, причём долгоиграющая!

Софью вообще как подменили на тех гастролях. Тихий голосок обрёл вдруг твёрдость, а уступчивый характер ― невесть откуда взявшуюся решительность:

― Кирюш, ты обязательно должен на него посмотреть! Ты же знаешь, я много с кем танцевала, почти всех премьеров мирового класса видела ― меня удивить трудно. А тут… Я просто дышать забывала, настолько это было… не знаю, у меня просто нет слов! Он такой высокий ― ему по идее прыгать труднее, чем другим… а он взлетает над сценой, просто как мотылёк… как настоящий бог танца!

― Да хорошо, хорошо, посмотрю при случае, ― пообещал в конце концов Кирилл и не удержался от лёгкого ехидства: ― Ты фамилию-то мотылька запомнила?

― Конечно, даже записала ― Касьянов, Елисей Олегович.

Вот увидишь, он тебе тоже понравится!

Сонечка… простая как правда.

Ну, что поделать. Такую выбрал. На всю жизнь.

Класс между тем продолжался.

Молодняк старался вовсю, и, надо отметить, получалось у них совсем неплохо. Да, у Кирилла в Главном балетном театре работают звёзды мирового уровня ― не этим ребятам чета, но вон та симпатичная девочка с восточными глазами двигается на редкость грациозно, а кучерявый юнец в пёстрой футболке очень чисто делает двойные ассамбле. Да они все здесь в принципе перспективные, Федосеев тоже ведь кого попало не берёт.

Снова посмотрел на Касьянова. Спать мотылёк здоров, ему даже музыка не мешает.

Пришлось сказать Антону открытым текстом:

― А сокровище своё так и не покажешь в деле? Я, собственно, и приехал-то из-за него!

― Вот как! ― Федосеев задумался было, но тут же махнул рукой, наклонился и потряс свой бесценный алмаз за плечо. Тот сразу открыл глаза, улыбнулся виновато, пробормотал:

― Извините…

Легко поднялся и присоединился к самозабвенно прыгающей на середине толпе. Кирилла он, кажется, не заметил.