Посвящение

Здоровяк разочарованно вздохнул, и недовольно швырнул паренька на землю, понимая, что «шоу», к сожалению, на сегодня окончено. Круглые очки в дешевой проволочной оправе слетели с переносицы Даниеля и глухо приземлились на асфальт.

Первой мыслью, пронесшейся в голове у молодого человека, когда он поднялся и снова почувствовал земную твердь под ногами, была мысль о том, чтобы сорваться с места и броситься прочь. И чем быстрее, тем лучше.

Но, пару мгновений спустя, незаметно оглядевшись по сторонам, Даниель с грустью понял, что это, увы, невозможно.

Позади его тянулась глухая кирпичная стена, по бокам были густые заросли можжевельника, а впереди, прямо перед поворотом на главную аллею − путь преградили два здоровяка, которые вот-вот выпотрошат его как рыбу.

Дела действительно были настолько плохи, что Даниель, не в состоянии придумать ничего лучше, бессильно запустил руку в карман и неторопясь выудил оттуда кожаный потрепанный кошелек, надеясь на то, что это спасет ему жизнь.

Широченная ладонь Людвига одним махом выхватила бумажник из рук молодого человека.

− Ну, что там? − нетерпеливо пробормотал Фрицци.

Людвиг довольно хмыкнул, и, весело подмигнув Даниелю, ответил:

− Да этот одуванчик просто миллионер! Не удивлюсь, если в его карманах найдется еще что-нибудь…

Даниель сразу же понял, на что намекает проклятый эсесовец, и нехотя вынул из-под подкладки еще несколько купюр, которые всегда держал про запас, на случай «экстренной ситуации».

− Вот, − тихо прошептал он. − Это все, что у меня есть.

Людвиг протянул свою огромную ладонь к заветным шуршащим «бумажкам», но пронырливый Фрицци его опередил, и одним резким движением вырвал деньги из трясущейся ладони Даниеля.

− Все, Людвиг, мы получили то, что хотели. Пора убираться отсюда. Он нам больше не нужен.

Людвиг смерил Фрицци презрительным взглядом, и, недовольно хмыкнув, обратился к оправляющему одежду парню:

− Считай, что тебе повезло, дорогуша. Если бы не мой друг, то мы с тобой неплохо позабавились бы…

Даниель испуганно уставился на нациста. Тот, снова оскалив свои отвратительные зубы похотливо ухмыльнулся, и его огромный, начищенный до блеска сапог, с силой опустился на валявшиеся на земле очки.

Послышался тихий хруст.

Подняв ногу, Людвиг отступил назад и тщательно вытер подошву об асфальт. Так, словно он выпачкался в чем-то мерзком.

− Всего тебе хорошего, дорогуша…

С этими словами он резко развернулся на носках, и развалисто побрел к Фрицци.