Марк Мракович. Статуя без головы

Однако, пустые страницы родителей и отсутствие их портретных хмурографий — необычных снимков, которые делают лишь в сумерках и при отсутствии солнечного света, — всё же в глубине души расстраивали Марка. Он мало что знал про своего отца — тот был охотником на демонов, и находился в многолетних опасных разъездах, лишь изредка отправляя открытки по случаю больших праздников… И вообще ничего не знал про свою маму — внезапно ушедшую из жизни во время его рождения. Марку приходилось буквально по крупицам собирать все оставшиеся у разных людей воспоминания про родителей и кое-как выстраивать в представлении их образы, склеивая обрывки биографий.

Сонный Марк откинул густые чёрные волосы со лба и наклонившись, поднял Родословную Книгу. Бережно положив её на тумбу, проведя ладонью по бархатной поверхности, он встал с кровати и подошёл к окну, вновь обхватив медальон.

От чего проснулся, Марк и сам уже не помнил. В комнате было вполне тепло, но несколько шагов босыми ногами по дощатому полу сделали своё дело, как и резкое вылезание из-под тёплого одеяла… Даже ночные штаны и обтягивающая сухощавую фигуру футболка особо не помогли, и Марк слегка задрожал, глядя в кристально-чистое окно.

Хоть начало апреля выдалось достаточно тёплым, и весь город уже изрядно позеленел, всё же стоило разжигать камин до окончательного прихода весны. Но в эту ночь Марк отчего-то поленился, о чём уже успел мысленно пожалеть…

В некоторых домах соседей, вид на которые открывался из окна его комнаты, струйкой шёл дым из печных труб.

Как и из дома прямо напротив. Долгие годы невзрачный деревянный домишко пустовал, разваливаясь на глазах… Невозможно было даже представить, что кто-нибудь однажды соберётся в нём жить. Но, всё же, кто-то решился. Кто это был, Марк не знал, потому что был в момент заезда новых соседей в школе. Ну а после ни разу не видел, чтобы кто-то выходил, или же напротив, входил в дом. Лишь дым из каминной трубы и плотный кружевной тюль, появившийся разом на всех отдраенных кривеньких окнах, говорили о том, что там теперь точно кто-то обживается.

Марк зевнул, потёр предплечья чтобы согреться, и уже собрался возвращаться обратно в постель, как сверху раздался грохот. Глухой стук, заставивший дребезжать стёкла, был настолько неожиданным, что Марк даже отпрянул от окна и застыл. Он понял, что именно подобный шум его и разбудил пару минут назад.

Но что это могло бы быть в столь поздний час? Или кто?

Бабушка уж точно спала, а больше в доме шуметь было попросту некому.