Потеряшка

В ожидании старика я вытащил телефон, привычно потыкал в экран - связи не было. Я покрутил бесполезный кусок пластика в руках, вздохнул и сунул его обратно в карман.

-Не старайтесь, - Васильич появился, неся на подносе чайник, пару на удивление красивых, кажется фарфоровых, кружечек, ложечки и розетку с вареньем, - тут не работают мобильные.

-Почему? У меня дома прекрасно ловит.

-Потому что, - он аккуратно расставил чашки, - мы не у вас дома, а у меня.

Я сделал глоток. Чай был удивительно приятный, ароматный, с легким оттенком мяты и чего-то давно знакомого, но позабытого.

- Так что вы хотели мне показать? - я решил вернуться к главной теме нашего разговора.

- Вас, - Васильич усмехнулся, намазал на хлеб густой слой варенья и отправил в рот.

Не зная что ответить, я молчал.

-Скажите мне, Лешенька, вы - счастливы? - он уставился на меня, не мигая, и на какой-то миг мне показалось, что в его белесых старческих глазах заплясали желтые искорки.

Я зажмурился, искры исчезли.

-Ну, как все, - я неопределенно пожал плечами, - на жизнь не жалуюсь, живу, работаю.

- Но вы - счастливы? Вы берите варенье, берите, не стесняйтесь, - старик пододвинул ко мне розетку.

Чтобы как-то заполнить неловкую паузу, я зачерпнул полную ложку и отправил в рот.

У варенья был вкус лета. Теплого, жаркого июльского полдня, когда солнце сияет и делает воздух ленивым, сонным и вязким. Я на секунду почувствовал запах старого деревянного дома, а точнее - конкретного дома, нашей дачи, услышал скрип половиц и мамин голос, грозный, но с легкой, едва уловимой смешинкой: "Лешка, оставь варенье на зиму, не воруй из таза! Да куда ж ты половником-то, охломон".

- У вас варенье прямо как в детстве, - с искренним восхищением сказал я.

-Не как в детстве, а именно из детства, из твоего детства, - Васильич улыбнулся.

Я встал.

-Вы больны? Из какого детства? Я, пожалуй, пойду, спасибо за чай.

Свет мигнул, комната на секунду оказалась в полной темноте.

- Я-то, Лешенька, может и болен, а вот ты-то здоров? Я на "ты" с тобой перейду, если ты не против, непривычно мне такому молодому выкать, - он положил варенье в кружку и начал размешивать, ложка жалобно забилась о фарфоровые бока, - когда последний раз ты чувствовал, что чего-то хочешь? Желаешь всей душой? Желаешь так, что горы готов свернуть, только чтобы это желание реализовать? А?

Я молчал.

Ложечка в стакане больше не билась.