Чумной форт

Темная энергетика наводила морок, сковывала беспричинным ужасом и гнала людей подальше отсюда. В воздухе разливалась чернота, сгущаясь в левом коридоре, значит, туда ему и нужно.

— Стоп, стоп, стоп! — дорогу Вадиму преградил оперативник, не разглядев в темноте форменный китель. — Сюда нельзя.

Узнав спеца, он удивленно вскинул брови:

— Какими судьбами?

— Оказался неподалеку, — буркнул Вадим, здороваясь.

Но, быстро сообразив, насколько нелепо выглядит со своим враньем, заторопился и тут же выдал очередную несуразность:

— У меня приложение на телефоне стоит, сводки по всем районам.

Зачем, спрашивается, кому-то отслеживать, что творится в чужом районе, когда у Петровского отдела есть свои специалисты? Но оперативник не заметил ничего подозрительного.

— А, ну ладно, — пробормотал он. — Наши спецы скоро должны подъехать, но раз ты берешь дело, я дам им отбой.

Спецы. Должны. Подъехать. Каждое слово словно вбивало гвоздь в крышку гроба надежд на лучший исход, усиливая ощущение, что все потеряно.

Интуиция подсказывала Вадиму, что на этот раз все закончится плохо. Он вовсе не собирался брать это дело, но иного выхода не видел. Его всего лишь интересовала судьба одного конкретного человека. Очень близкого и дорого. Но разве расскажешь об этом.

— Что здесь произошло?

Вадим старался, чтобы голос звучал буднично и деловито.

Опер направился в дальний конец коридора, поманив спеца за собой.

— Две третьекурсницы что-то не поделили, слово за слово, начался конфликт, — рассказывал по пути охотник.

— Одна из них и так была на грани перерождения. Понервничала и вуаля — за пятнадцать минут проскочила стадию аддикции и превратилась в мори. Отрастила когти и набросилась на обидчицу. Сокурсники бросились разнимать, но куда там, сами еле ноги унесли. Правда, не все. Еще одна девчушка из тех, что защищала подругу, тоже была заражена. Еле успели остановить трансформацию.

Вадим замер перед закрытой дверью аудитории. На темном паркете перед дверью мелом были начерчены знаки успокоения.

— Короче, у нас три трупа, — подытожил опер, берясь за дверную ручку.

Из аудитории пахнуло страхом, агрессией и свежепролитой кровью.

На полу прямо перед входом в уже начавшей подсыхать луже крови лежал человек. На его шее зияла рана, невидящие глаза с расширенными от ужаса зрачками смотрели в пространство. Чуть дальше, прямо на парте, скорчился еще один труп — на этот раз девушки в ярко-розовой, свисающей с одного плеча толстовке.