Прежде чем я умру. Часть 2

Она сильно сгорбилась, по движениям став похожей на древнюю старуху, ее руки сильно тряслись, и на них вздулись голубые вены, она держалась за руку чародея до тех пор, пока он не опустил ее в кресло, укрыв пледом. Наполнив чашу полупрозрачной жидкостью, старик заставил Эвику выпить все до последней капли. Тяжело дыша, она откинулась на спинку кресла и поставила чашу на столик, чуть не выронив ее:

— Как все прошло?

— Хорошо, — чародей сел напротив. — Я боялся, что не получится, и придется доставать тебя с того света.

Попозже выпьешь еще отвара. Обычно его пьют архангелы, чтобы скорее восстановиться от действия темных чар, но мне удалось достать полную флягу для тебя, и ты быстрее пойдешь на поправку. — Он нежно погладил ее по холодной руке, в уголках его глаз блестели слезы.

— Когда меня не станет, артефакт сможет защитить тебя от Максимилиана. Если бы я сам мог уничтожить этого монстра, твоя жизнь не превратилась бы в кошмар. Ты могла бы давно выйти замуж, родить детей, а вместо этого, из-за меня, мы…

Эвика прервала его, покачав головой.

— Нет, отец, даже уйди ты тогда к Максимилиану, он всё равно никого бы не пощадил, и, возможно, сейчас весь мир был бы порабощен им. Маму не вернуть, как и не дать мне ту жизнь, которой я могла бы жить. Что попусту говорить об этом!

Очертания помещения стали размытыми, и Ян понял, что снова находится в спальне Эвы.

«Нужно поговорить с Алирой, возможно, она мне что-нибудь подскажет», — коснувшись на прощание теплой руки Эвы, Ян телепортировался.

***

XV век.

Арсений

Ветер тревожил изъеденную молью гардину.

Арсений стоял на одном из верхних этажей старого заброшенного румынского замка, созерцая окружающие земли сквозь окно-бойницу. Молчаливое уединение ифрита нарушал лишь шум прибоя, доносившийся от подножья дальнего утеса. Вот-вот мог начаться дождь: темно-синее небо осветила тонкая серебристая молния, и вдалеке глухо прогремел гром. Камин был увешан седой паутиной, которая расползлась по углам пола и потолка, украсив узором раздробленную мебель, и только скрип тяжелой двери нарушал покой этого места.

Звук быстрых шагов, лязг петель и свист сквозняка, ворвавшегося в пыльное помещение, заставили Арсения обернуться.

— Стоило загонять коня, чтобы добраться в эту дыру, — раздраженно проговорил Луцио, стряхивая с плаща дождевые капли и подходя к камину, который не зажигался так же давно, как не смазывались петли на дверях.