Высшее предназначение

- Как - видел? Что за бред ты несешь?! Ты что, следишь за ней что ли?

- Ни за кем я не слежу, - тёмные зрачки Андрея вперлись прямо в мои, - но я всё это видел сам так же, как вижу тебя сейчас.

- Как такое возможно?

Пауза. Долгая, секунд десять наверное.

- Я могу летать во сне.

Мне показалось, что я ослышался.

- Летаешь во сне? А тебе у психиатра провериться не надо случаем? А, Андрей?

- Я же говорил, что ты не поверишь.

- А какой нормальный человек поверит, скажи-ка мне? Хотя подожди...

Удивление от услышанного било через край.

Я уже и забыл, с чего начинался этот разговор. Как же! Он, оказывается, любит мою девушку и летает во сне! Если первое вполне даже понятно и правдоподобно, то второе... но откуда он тогда все это знает? Причем так точно, по датам...

- А давай проверим? - мысль пришла неожиданно, - если сможешь доказать, что это действительно так, что ты умеешь летать во сне, то никаких проблем между нами нет. Идет?

Андрей пожал плечами.

- Идет.

- Отлично. Давай... давай... Придумал! Сегодня, в полночь, я кое-что сделаю.

А ты, если такой умный, расскажешь завтра что именно. Ну как?

- Хорошо.

- Ровно в ноль часов ноль минут.

- Да, я понял.

- Ну что, тогда до завтра. Пока, Андрей.

- Пока.

Я развернулся и быстрым шагом направился в курилку, где наверняка стояли Вовчик, Серый и Дима. От перемены оставалось всего ничего, а покурить успеть надо было. Само собой, пацанам я ничего рассказывать не собирался.

  

   * * *

  

   На часах 23-55.

Пора собираться. Почему я сказал именно в полночь? Как будто в фильме ужасов каком-то, которые я на самом деле на дух не перевариваю. И вообще идея бредовая, как я повелся - сам не понимаю. Мерташов летает во сне. Как же! Но теперь отступать уже в любом случае поздно.

   Я взял блокнот и карандаш, одел кроссовки и вышел на лестничную площадку. И хоть я скорее поверил бы в то, что Андрей действительно умеет летать чем в то, что он поставил в мою квартиру невидимую камеру наблюдения, делать надо было все до конца.

А поэтому я поднялся на два пролета, уселся на ступеньки и закурил.

   23-59. Я расположил на колене блокнот и стал рисовать. У меня еще со школы это неплохо, в общем-то, получалось. Но забросил я это дело почти. А зря, наверное.

   Шли минуты. На листке все четче проступали контуры огромного дракона. Он был в ярости - выпяченная грудь, лапы скребут землю, пасть разинута, обнажая целый ряд острых зубов.