"Посмотри на меня во тьме..."

Потом я поступил в Литинститут, а ты, чуть позже, - в свой Театральный.

Он снова провел руками по лицу.

- Знаешь, Петь, мне все чаще кажется, что я выпал из своего времени. Я устал от Прошлого, плохо сознаю Настоящее и не желаю думать о Будущем. А реальность воспринимаю, как нечто чужое и враждебное.

Голос друга в этот миг был тускл и бесцветен. Я с тревогой вгляделся в его потемневшее лицо.

- Ты, наверное, просто вымотался в своей столице, - мягко произнес я. – Не представляю, как вообще можно жить в этом Четвертом Риме! Суета, толкотня, истеричный ритм существования.

Ты тоскуешь по тишине, покою, внутренней сосредоточенности. Знаешь, давай не пойдем в твою пафосную гостиницу, а просто снимем домик на Корабельной стороне. Поселимся у какой-нибудь старушки или старичка на самом краю берега. Будем слушать по утрам прибой, а вечером встречать на мысу закат. Ручаюсь, как только ты увидишь игру солнца на волнах – твоя хандра пройдет, будто косяк селедки мимо носа дельфина.

Я широко улыбнулся и увидел отблеск ответной улыбки на лице друга.

Обрадованный этим, кинулся к витрине книжного магазина, мимо которого мы как раз шли, и радостно ткнул пальцем в стекло.

- А что касается выпадения из жизни – не разводи, пожалуйста, глубокую философию на мелких местах! Вот оно – твое место в реальности! Отпечатано на хорошей бумаге, снабжено ярким переплетом да к тому же табличкой «бестселлер сезона». Полюбуйся сам!

И я, прильнув к витрине, с выражением прочитал:

- Кассий Гирам «Паденье Железного Трона».

Не пойму только в честь чего ты такой заковыристый псевдоним выбрал? И кстати, ты в курсе, что кассия остролистная – отличное растение, помогающее тем, кто у кого случился запой? Только не творческий и с буквой «р» на конце!

Владислав только хмыкнул в ответ и сказал жалобным тоном:

- А что я мог поделать? Мы, писатели, люди подневольные. Что его величество литагент прикажет, то и делаем. Во имя рейтинга произведений, будь он не ладен! Вот с меня мой литературный агент перед публикацией первой книги буквально потребовал псевдоним.

- А чем ему «Владислав Зеленский» не понравился?

- Да черт его знает! Сказал, что банально звучит. Но при этом английские и французские имена забраковал сразу. Типа, сто раз уже было. Придумай, говорит, что-то древнеримское, что ли! Ну, в моей дурной памяти всплыли почему-то только Брут, да Цезарь, да этот Кассий.

- Ясно. Истинно сказано, дружище: ох, тяжела доля писательская.