Изощрённое возмездие

   Лауна оживилась; подбежав к новенькой, она взяла её ладони в свои руки и, заглянув ей в глаза, прошептала:

   – Лучше не противиться и перетерпеть, а то хуже будет.

   Танцовщица оттолкнула её и завопила:

   – Вы же не понимаете! Вы далеки от понимания! Да, мне нужны деньги, хоть сколько-нибудь, но не через «ЭТО!» Я не могу нарушить клятву и не пойду против свой природы.

   Господин Фальстаф тяжело задышал. Он с такой силой сжал бокал, что расколол его и порезался.

И при этом будто бы даже не заметил боли и врезавшихся в кожу острых, как акульи зубы, осколков. Ему стало ясно и на него стало давить то, что время от него ускользает и что ему не удастся развлечься. Руки-ноги задрожали, а сам он, не выдержав давки собственной ошибке при выборе девицы с улицы, резко подбежал к танцовщицы и попытался сломить её жестокой затрещиной.

   – Разве можно позволить себе такую дерзость? Ты отпила исключительнейшего вина, на которые и в жизни не наскребёшь, ты попала в сказку и всё равно отказываешься в ней участвовать из-за неких призрачных и ничего не стоящих предрассудков… И из-за тебя…

   Он подошёл к камину, и Лауна увидела, как в свете пламени его лицо исказила несвойственная этому человеку болезненная судорога, словно бы его кожу дёргали за ниточки и она сама собой пришла в некое извращённое движение.

Лауна ужаснулась так, что в самый важный поворотный момент её сковал ужас и она только и могла, что безмолвно наблюдать.

   Поворошив кочергой поленья и, крепко сжав сталь, Фальстаф докончил:

   – И я словно соли наелся, так горько я разочарован в ЗАГУБЛЕННОМ и особенном вечере!!!

   Танцовщица проронила:

   – Подыщите для своих утех другую и…

   Высшая особо как вихрь подбежал к ней и неистово обрушил кочергу на голову раз, другой, затем сбоку. Болезненно смеясь и запыхавшись, он после каждого удара выкрикивал желчную брань.

   Жаркая кровь, разгорячённая выпитым вином танцовщицы, брызнула на лицо горничной. Она ужаснулась пуще прежнего и забилась в угол его личных покоев. Но где-то внутри себя она поняла, что это не выход, и нужно немедленно бежать. Она напрочь забыла, что дверь закрыта на ключ, и поняла это только спустя время, дёргая ручку туда-сюда. Казалось, выхода нет и она с головой втянута сама не зная во что.