Держи меня

Держи меня

Lillita

Держи меня

Чирк. Огонёк зажигалки отразился в жёлтых глазах, когда Пауль поджигал сигарету. Тело женщины в его руках уже остыло. Этой странной чёрно-белой женщины, которая всегда пахла ладаном. Теперь она была покрыта красными пятнами. И пахла кровью.

Кровь была всюду. На её лице, на теле, на одежде. На стенах и на полу. Пауль и сам уже был испачкан в крови. Её. Натёкшей из простреленного живота. Глаза заслезились, когда нестерпимо сильный запах крови смешался с запахом табачного дыма. Да, это точно было из-за запаха. Разве могло быть иначе? Голова была пуста и вместе с тем тяжела. Странное дурное состояние.

— Смерть существует, Аламея. Ты же не кошка, чтобы иметь девять жизней, — выдохнул Пауль, смотря на застывшее лицо.

***

Аламею многие считали странной. Её сложно было не заметить и ещё сложнее — не запомнить. Но только если она этого желала. Аламея словно пришла из чёрно-белого фильма, так и не узнав, какого должна быть цвета. Её кожа и волосы были столь белые, что в солнечный день глазам становилось больно от взгляда на них. Даже одежда у неё вся была чёрно-белая, разбавленная только всевозможными оттенками серого. Она жила так, словно смерть была для неё только подругой, с которой можно было выпить кофе и обсудить новости.

«Смерти нет», — любила говорить Аламея, всматриваясь в то, что было доступно только её взгляду. Очень странному взгляду. Левый глаз Аламеи был с настолько чёрной радужкой, что в ней терялся зрачок, а правый был белёсый, словно слепой, и с чёрной склерой. А ещё по правой стороне лица от виска и до губ тянулись три тонких шрама, которые она немного прикрывала волосами.

Часто казалось, что её настоящая жизнь протекала в каком-то другом мире, из которого она смотрела на этот через временную оболочку. Сама себе на уме, окутанная прохладным дыханием мистики и оставлявшая шлейф из ладана.

Но главная особенность Аламеи заключалась в том, что она была медиумом, чем и пользовалась по жизни. Она занималась гаданиями, общалась с мёртвыми и, как ни странно, помогала с расследованиями. Ведь иногда правду могли рассказать только те, кто были уже мертвы.