Друг демиурга

– Думаешь, мне есть резон врать?

Чувак в плаще достал какой-то медальон и протянул его. Так, что там? Голубой яркий глаз внутри красного фона на серебряной цепочке. О, точняк. Это же тот самый вампир, который вроде как самый кровожадный и опасный. Патриком его кличут. Ну так-то да, такие наебывают в самом конце.

– Сколько?

– Не золото, — покачал головой Патрик, — ты должен отдать самое дорогое, что у тебя есть.

– Ну ты и долбоёб. Сначала вернуть бороду, а затем забрать её.

– Нет, я про другое.

Гном ужаснулся и крепче сжал топор.

– Мля, я лучше буду без бороды, чем потеряю анальную девственность.

– И не это. Мне нужна будет твоя душа.

– А, фух. А то уже испугался. Ну разве только с двумя условиями.

– Какими же?

– Первое — душу отдам только после смерти, а то я хз можно жить без неё или нет.

– Разумно, согласен.

– Второе — при гномах будешь называть себя Петриком. Не только коротышек, а и тех, кто внутри как гном, ну ты меня типа понял. Если б как нормальный чел сказал бы, то без второго условия.

А так как пидрила подошёл весь такой скрытный, испугал вдобавок. Вот.

После небольшой паузы вампир кивнул.

– Ну тогда всё заебись, возвращай бороду.

Патрик, при гноме уже Петрик, быстро взмахнул рукой с зажатым в ней кинжалом. Ухо гнома слетело с головы и упало на стол, зато алая борода старейшины начала медленно прорастать.

– Ты чё творишь, мля? А... О! И чё это было?

– Проклятие.

– Охереть конечно. Ведьму хоть убил?

– Ещё до этой встречи.

– Ок, ну тогда бывай, пошел нах отсюда.

Встретимся после смерти. Надеюсь, не моей.

Старейшина с радостным настроением поднялся, почесал любимую родную бороду и ласково посмотрел на свои кастеты.

– Надеюсь на вас, мои дорогие, скоро мы потанцуем. Эти мудилы ещё узнают как обижать настоящих гномов.

Трудно быть богом

Трудно ли быть богом? Наверное, да. Никогда этого не знал. Даже сейчас, просматривая все свои реинкарнации, не могу ответить на этот вопрос.

В прошлой жизни я был священником, но так и не познал ни одной высокой истины.

Быть может, просто этого недостоин. Но во время прихода магии старая церковь пала, а я стал эльфом и уничтожил все воспоминания о предыдущей жизни.

Допускаю, что у меня была скучная жизнь. Забавно. Интересное время, но совершенно серое существование. Последняя реинкарнация напоминает мне симфонию Моцарта: такая же слабая и лёгкая, словно простой осенний листик.

Ровно с первым звучанием смычка пролетело детство, юношество и работа в храме.