Жители черных проводов

Жители черных проводов

Зина Никитина

Жители черных проводов

Прошло всего лишь несколько лет, а мне уже кажется, что целая вечность.

Вспоминая себя той весной, я постоянно испытываю давящее чувство стыда и сладкой ностальгии. Тогда я только начала обучение на Наблюдателя за обитателями города и, признаюсь, совершенно ненавидела свое дело. Возможно, во всем была виновата моя неопытность. Ну… или то, что была я дурой. Но давайте не будем заострять на этом внимание. Кто из нас не совершал ошибки?

До сих пор помню охвативший душу ужас, когда меня назначили на эту должность.

Разве в закованном в асфальт и металл месте есть что-то живое, помимо наглых одуванчиков, от которых только и хочется, что чихать?

В своих опасениях я убеждалась каждый раз, когда ходила среди дохлых осинок или под эстакадами, где гнусно воняло бензином и мочой.

Какого бога я прогневала, чтобы меня так мучили? Даже перспектива Смотрителя обитателей болот не была так плоха, как пребывание в этой затхлой промзоне.

Пока все общались с духами природы, следили за их шалостями и проводили переписи, у меня пытались десятый раз отжать телефон! И делали это далеко не мистические существа, знакомые мне с детства!

Почти каждый день я останавливалась рядом с мрачными бетонными оградами, покрытыми белой известкой, и искренне начинала рыдать. Мне было так обидно! Не только из-за того, что мои белые кроссовки стали серыми от городской пыли, или из-за пальто, от которого уже не отстирывалась известь! Я чувствовала себя такой бесполезной!

Пациент был скорее мертв, чем жив!

В городах не было и намека на тех, за кем я была обязана следить.

Работа Наблюдателей заключалась в установлении связи с жителями Потусторонья, а я лишь налаживала контакты с продавцом шаурмы. Внутри меня росло такое саднящее отчаянье. Мне просто хотелось все бросить.

Потом я шла к своему начальнику и во всеуслышание заявляла, что больше не буду бесцельно бродить по дворам и в ужасе бегать от местных гопников.

В эти моменты глаза Дяди Сани, полные многовековой мудрости, взирали на меня с укором. Он раздраженно морщился, а затем бросал в мой адрес упрек, который не могли смягчить даже выступившие на моих глазах слезы.

— Сама виновата, что видеть ничего не желаешь! Ты думаешь, у всех все сразу получается?! Только и ноешь каждый день!

В те моменты руки так и чесались вцепиться в его безвкусный свитер, в котором хоронили, как минимум, Сталина.