Твой хомо умер, уходи. Приключения симбионтки

Вероника Борисовна подцепляла их нагревшейся чайной ложечкой, катала по языку, впитывая горячий терпкий сок, принявший в себя заварочную горчинку. На блюдечке увеличивалась горка маленьких крепких косточек.

Весна в этом году пришла, а потом и пронеслась как-то внезапно. Еще вчера пенсионерка бранила коммунальщиков за еле теплые батареи, а уже сегодня хочется просить пощады у горячего южного солнышка. Теперь окно нараспашку, и чай со свежими вишнями.

По телевизору показывали повтор "Мисс мира", и Вероника Борисовна заворожено пялилась на длинных участниц, каждой из которых, случись встать рядом, она пришлась едва ли бы по плечо.

Некоторые из девушек были сложены гармонично, другие, казалось, попали в красавицы только за выдающийся рост.

Жюри казалось селекционерами, пытающимися вывести новую людскую породу.

По неизвестной ей самой причине с самого раннего детства внимание Вероники притягивали всевозможные людские особенности.

В советские годы, когда в провинции африканец являл собой редчайшее зрелище, Вероника совершенно неприличным образом на них таращилась.

Она по нескольку раз ходила на представления цирка лилипутов, впитывая в себя впечатления от маленьких людей; исподтишка, боясь обидеть, косилась на увечных и при случае подолгу наблюдала за разного рода городскими сумасшедшими.

Казалось, она кого-то искала, но для какой такой надобности и почему среди людей со странной внешностью и поведением, постичь не могла.

Позднее, когда в стране кроме правильных фильмов появилась возможность увидеть и что-то другое, ставшая уже пенсионеркой Вероника пристрастилась к картинам с героями, сильно отличающимися от светлых образов строителей коммунизма.

С неослабевающим интересом она глотала киноистории про трансвеститов и геев, шизофреников и аутистов, а то и про маньяков и людоедов, которые в обилии наснимали пресыщенная Европа и перебравший по восемь раз все сценарии Голливуд.

Отрада пенсионера - телевизор в гостиной у Вероники Борисовны стоял современный, а не доживающий свои последние минуты ламповый, как у некоторых ее ровесниц.

Она не относилась к числу пожилых бедолаг, на шее которых болтается пара-тройка родственников-неудачников, не хуже самого старика знающих день выдачи его пенсии. Вероника имела вполне успешного сына, невредную сноху, двух внуков-студентов, проведших на бабкиных коленях лучшие годы своего малолетства.