Образы чужих миров

Не чудо ли?!

В своё время знакомство с бритвой Оккама[2] не стало для меня открытием, поскольку к тому времени я уже привык к рациональному мышлению. Поставьте эксперимент и спросите сельского ребёнка, откуда берутся дети, и он без стеснения объяснит вам весь этот несложный процесс на собачках, кошках и коровах.

Бывало я натыкался на сложные вопросы. Почему идёт дождь? Откуда берутся ураганы? Почему нельзя напечатать много денег и раздать их нищим? На них отвечала школа, книги, образовательные передачи по ТВ.

На какие-то из моих вопросов отвечали родители.

Вот вы знаете, почему нельзя доверять ирландцу, особенно если он рыжий? А я знаю. Мне отец объяснил.

В девять лет я участвовал в школьном конкурсе, занял какое-то место и вместе с тремя десятками таких же деревенских простаков впервые выехал за пределы штата. Это шокировало. В один миг моё мировосприятие было разорвано Большим взрывом. Я поразился огромности страны, разнообразию её традиций. А уж паромы, поезда и самолёты, которые я увидел, к которым прикоснулся, казались чем-то волшебным.

Сказки далёкого мира превратились в явь. Одновременно с этим я впервые задался вопросом: «Почему я живу не здесь, не во-о-он в том небоскрёбе с видом на Центральный парк?».

В компании таких же счастливчиков, как и я, мы делились впечатлениями и мечтали. Лишь однажды неприятное происшествие затмило всё ранее увиденное.

Мы ждали на паромной станции Нью-Йорка, когда, минуя парковку, прямо к посадочному трапу подлетел автомобиль. Из него выскочил разъярённый мужчина.

Он выхватил из толпы неприметную женщину и грубо, с криками и оплеухами, потащил её к машине. Все присутствующие осуждающе загудели, но на помощь несчастной бросились лишь трое мужчин. Этот урод успел одному сломать нос и тут же достал нож. Количество решительно настроенных и осуждающе гудящих при виде ножа резко уменьшилось.

Потом, когда мы обсуждали случившееся с учителями, нам рассказали, что это был муж несчастной женщины. Она пыталась сбежать от побоев.

Но во всей этой ситуации меня заинтересовала совсем другая женщина: средних лет, высокая, светловолосая, в старомодном пальто.

В её взгляде не было ни намёка на страх, хотя она ближе всех находилась к эпицентру конфликта. Она подошла к мужчине со спины, когда тот уже обходил капот машины, и что-то сказала. Тихо-тихо.

Не могу описать эти непонятные слова на несуществующем языке. Какие-то разрозненные звуки, целостность которым придавала непостижимая для меня логика.