За яблочки

За яблочки

Макс Далин

За яблочки

…В дивных райских садах

Просто прорва мороженых яблок…

                           В. Высоцкий

     Звонок отвратителен – пронзительный резкий писк. Порядочные люди не давят кнопку со всей дури, порядочные люди нажмут и отпустят. Нет ума – считай, калека… Жаль, мамы нет дома – мама бы с ним поговорила!

        Распахнула дверь, рывком. Так и есть: стоит на площадке, скорчившись от глупой застенчивости – одной рукой сгреб и тискает ворот рубахи, палец другой – во рту.

И пялится.

        - Что тебе, дебил? – бросила в сердцах.

        Смутился, вынул палец изо рта, вытер о потрепанные джинсы. Взглянул побитым псом – один глаз скошен к носу, ошибка природы, слюнявая тварь.

         - Лы-ль… - вдохнул, попытался еще раз. – Ль-лия, т-ты не выходишь…

         - Я болею! - рявкнула Камелия и чуть не расплакалась от злости и тоски.

– Болею я, ясно тебе! Я, может быть, больше вообще не выйду! Никуда! Никогда!

         Шмыгнул носом.

         - Ты пы-приехала из больн-ницы… Я ды-думал, ты поправилась.

         Сидит целыми днями у окна. Глазеет на двор. Видел. 

         Просто – следит. Шла в школу – маячил сторожевой тенью, утром и вечером, у подъезда, в сторонке – пожирал своими косыми гляделками.

Потом Мид ему слегка наподдал, чтоб  не таскался хвостом – и теперь он высиживает у окна. Повезло с соседом.

         Мама когда-то говорила госпоже Хельде: «Отчего вы его в интернат не сдадите?», - а госпожа Хельда говорила: «Жалко. Пропадет. Умным они его не сделают, а душу убьют», - будто у этого убогого есть душа.

         Камелия окинула его длинным взглядом.

Он ухмыльнулся, заискивающе.

         - Я ды-ддумал, тебе лучше…

         - Мне не лучше, - резанула Камелия наотмашь. – Тебе не понять. Мне не будет лучше. Эту болезнь нельзя вылечить. Мама забрала меня домой, чтобы я в больнице не сдохла. Ясно?!

         Замотал лохматой башкой.

         - Нь-нн…

         Камелия всхлипнула.