Каждому своё

Шерстолапову подобный ажиотаж не понравился, и на какое-то время он решил выйти из бизнеса. Поставки приостановились, контрагенты получили назад авансы и неустойки, контакты с айтишниками-одиночками свелись к минимуму, а потом и вообще прекратились.

Макс ждал. Ждал достаточно долго. Ощущение опасности исчезло месяцев через пять. Лишь после этого он принял решение продолжить дело. Только уже не напрямую, а с помощью «доверенных лиц». Главное — не светиться. К этому правилу Шерстолапов-младший относился теперь гораздо серьёзнее, чем в начале карьеры.

Главным доверенным лицом для него стал Семён Горский...

Глава 2

— Слушай, Шерсть, а твои спецы могут зараз штук сто сгоношить или, например, двести?

— Зачем тебе столько? — усмехнулся Макс, глядя, как Горский в очередной раз пересчитывает свою долю от сделки.

— Ну... чем больше, тем лучше. Больше денег получим, туда-сюда.

— Дурак ты, Длинный. Учился на экономическом, а всё равно дурак.

— Почему дурак? — Семён оторвался от увлекательного занятия и обиженно посмотрел на приятеля.

— Потому что при выбросе на рынок большого количества товара, он сразу теряет в цене. И даже если его потом долго не будет, цена все равно не поднимется, так как рынок начнёт ожидать нового выброса и следующего падения. Мало того, крупная партия может привлечь внимание к нам, а мне этого совершенно не хочется. Понял?

— Да понял я, понял, чего там... — Горский вздохнул, почесал затылок и снова взглянул на Максима. — Ну а всё-таки? Могут или не могут?

— Что могут? — не понял тот.

— Ну это... большую партию сделать?

Шерстолапов нахмурился. Настойчивость компаньона ему не нравилась.

— Нет, не могут. Работа сложная, а времени свободного мало. Разве что растянуть на месяц-другой. На моей памяти, больше пятидесяти за один день ни разу не получалось.

Максим не врал. Пятьдесят в день было и вправду пределом.

Во-первых, входить в «копирку» он мог не чаще одного раза в сутки, место значения не имело. Вторая причина состояла в реальном ограничении количества дублей.

Если, к примеру, «подарком» являлся хомяк, дубликатор выдавал девятнадцать копий. Два хомяка обеспечивали двадцать восемь, третий добавлял еще четыре, четвертый — две, пятый — одну, дальше количество реплик не увеличивалось. То есть, каждая новая «жертва» уменьшала выход продукции в два раза, с округлением в меньшую сторону, и даже если бы Макс сумел запихнуть в «ксерокс» тысячу хомяков, результат не изменился бы ни на йоту: ровно тридцать пять копий.