Дорога страданий

Левый уголок рта лишь слегка дернулся, в то время как правая часть лица растянулась в улыбке. Звуки, которые он при этом издавал были похожи на фырканье ныне мертвой собаки Умари, когда она примерялась к особо большому куску мяса.

– Нет, я пришел помочь тебе. Я – выполняющий желания демон...

Впрочем, Умари, потихоньку обходя óни по кругу уже бросилась к двери в подъезд. Но когда до нее оставались считаные шаги óни вышел из столба фиолетового дыма перед ней. Больше он не смеялся, его тонкие, бледные губы были сжаты, а тяжелый пристальный взгляд чувствовался даже из-под очков.

– Óни ва сото. Фуку ва ути – забормотала она, пятясь от фигуры в клубах дыма.

В ответ, óни сделал выразительный жест головой, символизирующий страдальческое закатывание глаз и в его руке появилась горсть соевых семян. Бросив часть Умари, остальные он показательно бросил в рот и прожевал.

– Еще приемы по изгнанию демонов будут – издевательски спросил он.

Спокойно, понимая, что выхода у нее все же нет, Умари сделала еще шаг назад и отрицательно махнув головой потупила взгляд, признавая свое поражение.

– Ты дважды употребил английское слово демон. И выглядишь ты не как японец. Так кто ты?

– О, вот теперь ты решила поговорить? Славно. Я пришел помочь тебе. Выполнить любое твое желание. Стоит тебе попросить и оно сбудется.

– Нет!

– Нет?

– Я не стану ничего просить у óни. Все знают, что слуги Эмма-самы обращаются в людей, питаются человеческим мясом, и с помощью коварства и обмана ведут человека к погибели и вечным мукам.

В ответ он лишь застонал, после чего на смеси из минимум четырех языков принялся бранить синтоизм, косных жителей дальнего востока, старые предрассудки. Из остального она разобрала лишь что-то о глазах и бровях, сказанное с горькой иронией и постоянное упоминание неба. Наконец, он, все еще преграждавший ей путь, отступил.

– Я не óни, я демон. Из культурной Европы, слава Господу – на этих словах он сложил три пальца правой руки и коснулся ими лба, живота, правого и левого плеча, так уповал на защиту християнского бога ее покойный прадедушка, родом из Росии – и мне и даром не нужны ни твоя душа, ни тем более мясо.

Будто в доказательство этого у него в руках из пустоты появился кусок соевого хлеба, который он начал жевать.

– Единственное, что меня интересует – это страдания. Вот ты сидишь и грустишь, думаешь покончить с собой. Вот эти чувства и делают меня сильнее.