Горький привкус заблуждений

Горький привкус заблуждений

Рябинова Ирина (Drow)

Горький привкус заблуждений

Я открываю глаза. За окном протяжно воет собака. Тем самым воем, от которого ждут беды. Хорошо, что Лиля не слышит. Разбуди её сейчас, и она зайдётся суеверными причитаниями. Включит свет, оденется в обереги и до рассвета не сомкнёт глаз, шепча заговоры над жирной свечой.

Видимый мне краешек подоконника расчерчивают полосы уличного света. Газовые фонари ещё не погасли. Их жёлтые блики ходят в танце с ночными тенями. Деревья на аллее возле дома будоражит поднявшийся ветер.

Ветви мерцают в свете фонаря, оставляя на моём подоконнике подвижные силуэты. Кто-то разглядит в них тревожные очертания. Знаки. Сердце сожмётся в суеверном трепете. Мне всё равно. Уставившись на ритмичные всполохи, я, не поднимая головы, гадаю, куда так внезапно делся сон.

Сипло бряцает телефон. Прошлёпав босыми ногами по холодному полу, я поднимаю тяжёлую латунную трубку. Голос диспетчера на другом конце даёт понять, что в кровать я не вернусь.

Смыв остатки сна над раковиной, ощупываю щетину, но бритву не беру. В бардаке шкафчика отыскиваю невскрытую пачку стимуляторов. Она и жетон отправляются во внутренний карман тяжёлого кожаного плаща. Табельный ствол – в кобуру на портупее. И запасной, поменьше – под брючину на левой ноге. Не в силах дольше прятать глаза, скольжу по пустой двуспальной кровати. Моя половина смята, вторая не тронута. Как всегда. Только окончательно проснувшись, свыкаюсь с мыслью, что я здесь один.

Машину оставляю у жёлтой ленты.

Район оцеплен. Дело крупное. Несмотря на ранний час, полицейские теснят толпу зевак. В основном из местных. Хочу назвать их маргиналами, но так больше не говорят. После Спайки. Теперь они «легальные жители неблагополучных районов, с установленным происхождением». Сплёвываю под ноги. Ротозеи галдят как чайки. Многие в гирляндах оберегов.

Выбрасываю вперёд руку с зажатым жетоном. Скорее для проформы – меня и так узнали в лицо. Пригнувшись, прохожу под ограждением. Молодой сержантик сбивчиво старается донести суть.

Семенит за мной. Он явно смущён. Мне всё равно, но из вежливости киваю. Глазами ловлю знакомых и слегка поднимаю руку приветствуя.

Передо мной открывается картина недавнего пожарища. Воздух наполнен копчёным и смрадным. Мигалки пожарных машин нервически бликуют на влажных углях. Присаживаюсь, протягиваю руку. От пепелища исходит тепло. Обволакивает душной завесой. Чувствую, как намокает ворот рубашки под форменным плащом.