Новое платье королевы

Нынешний кун, барбер Вася, татуированный здоровяк, даже пару раз намекал, что неплохо бы и штампик поставить. Майя отшучивалась. При всей любви к хорошему парню, белое пространство для нее перевешивало любых людей.

Еще раз окинув взглядом шикарный лук, Майя сделала вид, что ужасно интересуется сообщением на смартфоне. Неспроста мэн так одевается – или балетный, или актер или предпочитает мужское общество. Или модель? Да нет, кто его на подиум с таким носом отправит. Майя подняла взгляд и увидела, что незнакомец нависает над ней.

Мягкий шарф оказался совсем близко – хоть гладь.

- Девушка, вы хотите изменить свою жизнь?

На лице у Майи отразилось все, что она думает о назойливых приставалах. Художница глубоко вдохнула, конструируя сложный посыл, но не успела высказаться.

- Вам двадцать четыре, девушка. Ваши картины вживую видели сто тридцать семь человек, пять собак и одна кошка. И мастеровой из мастерской – скажу честно, старик не в восторге. А мне понравилось, знаете – есть в ваших картинах какая-то нездешняя прелесть, очарование выдуманных вещей.

Вы же грезите, прежде чем рисовать?

Майя кивнула.

- Не сомневался. Смотрите: у вас есть два варианта. Вы едете со мной и делаете то, что я скажу. Или остаетесь в вашей нынешней жизни – с халтурными заказами, ужинами в «Макдональдсе» и картинами, которые не понимает никто, кроме вашей наставницы. Она, кстати, и посоветовала отыскать вас.

- Анна Марковна? Но она умерла в…

- В желании вывести вас в люди. Невысказанные желания иногда достигают цели.

- Да, она в меня верила.

- А вы можете поверить мне. Или выйти на следующей станции – вам на Павелецкую, правильно?

- Хорошо, я только позвоню другу.

- Нет. Или вы едете и не задаете вопросов, или выходите и забываете обо всем. Не беспокойтесь, платы с вас не возьмут. И как женщина вы меня не интересуете. Только как тема. Понимаете?

Майе на миг стало обидно. Она понимала, но признавать отказывалась.

- Пропустите пожалуйста. Я выхожу!

Мужчина безропотно пропустил Майю к двери и отвернулся.

Ни задерживать ни уговаривать собеседницу он явно не собирался. В вагоне словно включили резкость, пассажиры зашевелились, пробираясь к дверям. Азиатка с фарфоровым личиком загораживала собой сына – хитрого крепыша в синей-пресиней курточке. Парень с зелеными волосами потер ухо – его беспокоила новенькая серьга. Похожий на гранитный валун толстый старик вжался в угол сиденья. Па-ве-лец-ка…

- Я согласна, - крикнула Майя и стала проталкиваться назад.