Когда в июне замёрзла Влтава

Вообще он рассчитывал к вечеру быть уже на Малой Стране, потому что сам понимаешь – Вальпургиева ночь не лучшее время, чтобы шастать по чащам.

– Не понимаю, – пожал плечами Максим. Зато Иржи, напротив, энергично закивал, соглашаясь с девушкой.

– Ближе к полуночи нищий услышал, что кто-то пробирается по лесу. Несколько человек остановились у источника, и походило, что один из них – пленник, потому что его грубо, с тычками и пинками, расспрашивали, дескать, какое именно дерево он во сне видел, и с какой стороны копать…

– Погоди-погоди! Это же старая легенда, про крестьянина и солдата.

Крестьянин три раза видел во сне караульную будку на Карловом мосту, а когда пришёл туда, то солдат, стоявший в карауле, сказал, что три ночи подряд видел во сне сельский дом и яблоню, под которой зарыт клад. Это был дом крестьянина, они откопали клад и честно поделили его пополам.

– Думаю, мы можем записать это в альтернативные концовки, – с серьёзным видом заявила Хеленка, и глаза её на мгновение погрустнели.

– Как видишь, в нашем случае не было ни яблони, ни солдата, ни честного дележа.

– А что было? – спросил Макс, не уверенный, что хочет узнать продолжение.

– Кто-то из «конвойных» перестарался: пленник неудачно упал и ударился головой о камень у ручья. В тот же миг в лесу заухало и захохотало, а вся компания бросилась прочь с Петршина. Нищий чуть не умер со страху в своём дупле, потому что за неудачливыми кладоискателями погналась, кажется, вся Дикая Охота. Но когда лес затих, он выбрался из укрытия и подошёл к телу.

Пленник был ещё жив, и успел перед смертью указать место, где зарыт клад. Бродяга выкопал золото, а в благодарность похоронил своего благодетеля там, где оно прежде лежало.

– Какое отношение это всё имеет ко мне? – растерянно спросил Максим. – И откуда ты-то так хорошо осведомлена о случившемся?

– Что касается моей осведомлённости, то это к делу не относится. Просто примем как факт, что сведения надёжные и точные.

– Допустим.

– А относительно второго, – Хеленка как будто замялась, потом встретилась взглядом с Шусталом, всё ещё зачарованно разглядывавшим её, и, легонько улыбнувшись, продолжила:

– Думаю – но это только моё предположение, заметь – что таинственные кладоискатели, не погнушавшиеся в погоне за золотом запачкать в крови руки, имеют какое-то отношение к неожиданно наступившей зиме.

– С чего бы?

– Ты не читал «Тёплый хлеб» Паустовского? – вместо ответа поинтересовалась девушка. – Жаль.